Прилавки церковных книжных магазинов завалены всевозможными изданиями – газетами, брошюрками, книгами. Трудно и церковному читателю не потеряться, что уж говорить о человеке нецерковном. Хорошо бы полистать несколько изданий, помочь неопытному читателю разобраться в мiре православного слова. С чего начнем? Пожалуй, с газет.
Русский вестник. Газета патриотическая, одно плохо – портреты путают с иконами. Вот, пожалуйста: фото Талькова с обещаниями воскреснуть и спеть – только не при мне. Еще портрет сериознейшего человека, схиархимандрита – весь в Крестах, орденах. Читаем о нем: Взошел на вершину Богомыслия. Понятно, почему такое суровое лицо: посиди-ка там один на вершине.
Радонеж. Очень интересные статьи о потрясающей древности украинцев, о наглой распутнице леди Ди. Последняя страница. На вопросы отвечает настоятель(!) женского монастыря, архимандрит из полупровинции. Приехали. Пора на Валаам или в Сергиев Посад посылать оборотистых настоятельниц.
Русь Православная. Газета огненная. Можно ожечься, закоптиться. Согреться, кажется, мало кому удалось. Газета настолько любит ясность, что все время проводит в разборках. Рекомендую вместо турецкого кофе от благодушного закисания, при чрезмерной сонливости. Одна статья – чашечка кофе.
Епархиальные ведомости. Епархию не указываю, поскольку все Ведомости на одно лицо. Следовательно, применять при безсоннице. Порции прежние (страница – таблетка снотворного).
Царковнае Слова. Даже из Белой Руси. Интервью с киевским архимандритом.
Вопрос:
— Шесть лет прошло после раскола Украинской Православной Церкви, было время все проанализировать. Как Вы сейчас относитесь к сложившейся ситуации?
Ответ в духе самостийного богословия (почему-то украино-германским слогом):
— Я лично отношусь никак (не изящно, зато глубинно). Моя прабабушка была схимницей, 37 лет провела в тюрьме за то, что не захотела снять рясу. (Да не о прабабушке же спрашивают! Родственница, может, и достойная, но мы-то при чём? Не худо бы щирому архимандриту помнить, как повёл себя отец святой великомученицы Варвары, а уж роднее не бывает.) Она была пострижена в монастыре Иоанна Кронштадского, ещё 3 года знала батюшку. (Вообще голова кругом! Когда ж она успела выйти замуж, чтоб дать такую богословско-лингвистическую поросль, похоронить мужа, принять постриг? Не в один же день и год. Желающим заняться головоломкой напоминаю год кончины святого праведного Иоанна Кронштадского — 1909-й.)
— И чтобы как-то реагировать на что-то кроме Православия, для меня это не возможно. (С инославными просто – в упор нэ бачу. А реакция на Православие туманна — реагировать можно по-разному.)
— А раскол… Это великое сито, через которое просеивается мелкое зерно, крупное остается. (Мы-то, по крупности, застряли. В сите, что ли? Которое раскол? Совсем запутал!)
— И скорби – это немаловажное мероприятие в Церкви…(Просто и ясно, кроме малости: стоило ли городить о 37-летнем тюремном заточении прабабушки? Ведь мероприятие же! Притом немаловажное! Такие уж современные внучки́-правнучки. Готовы добавить срок горячо любимым бабушкам-дедушкам, лишь бы иметь с этого дивиденды.)
…Перейдем к книгам. По понятным причинам начнем с православной поэзии. Красивая книжечка карманного формата. Христос в поэзии. Сама просится в руки. Издание Троице-Сергиевой лавры. От классиков древности до хульника Богородицы И. Бродского. Все как и положено – плюрализм мнений. В будущем хорошо бы ученым монахам издать карманным форматом всего Бродского: и удобно, и в ногу со временем.
Беру сборник стихов псковского игумена. О памяти смертной. Цветок к венку. Венок на чью могилу? Читаем: Духовным чадам посвящаю. Все верно, не себя ж хоронить. Тираж пять тысяч. Плодовитый батя. Когда издано? Лет пять назад. И до сих пор не распродано? Хотя зачем же продавать: раздай чадам свое посвящение, как раз на всех хватит. Или некоторые так однобоко восприняли приглашение в мир иной, что предпочли испариться? Понятно, приходится продавать. Теперь о содержании. Что-то из цикла «Нарочно не придумаешь». Рекомендовать как макулатуру в развивающиеся страны Африканского континента в качестве экономической поддержки от сбежавших чад.
А это что за красная книга? Произведения петербургского иерея. Занятно. За два дня написано около трехсот стихотворений! Все правильно: скорости дровосека позавидует любой резчик. Начало шедевра: Мне говорят, ума в тебе палата…
Напоминание об уме может ничего и не говорить о его выражении. Продираться среди поваленного хвороста несколько утомительно, перехожу к прозе иерея-поэта. Узнаю, что благодарное сердце не в силах приписать авторство себе. Ни в коем разе! Он чувствовал, как пером Водила Десница Духа Святаго. Ни много ни мало! Черным по белому! Редчайшая благодарность и трезвенность! Тут уж одно из двух: либо сочинения батюшки признать Боговдохновенными и объявить их продолжением Нового Завета, либо посоветовать ему иногда выезжать на свежий воздух в деревню, дабы испарения северной столицы не замутили и наивных головушек читателей. И ещё обнадёживающее признание. Во время творческого процесса автор чувствовал присутствие своего духовника, митрополита Иоанна, и под его тщательным наблюдением зафиксировал то, что не успел высказать покойный. Так что, если бы митрополит Иоанн отошёл гораздо раньше – мы бы всё равно ознакомились с его трудами, без всякого сомнения, записанными Водимою Свыше рукою иерея-публициста. Книга издана со вкусом. Включены школьная и армейская характеристики литератора. Досадное упущение – отсутствие свидетельства о рождении — надеюсь, исправит дополненное издание этой книги.
С поэзией немного соприкоснулись. Поэзия – та же добыча радия, – сказал некогда облученный. Оставь ограждающие доспехи смирения, трезвения, которые, увы, легко пробиваются любезными нам стрелами тщеславия, самолюбования – и смертоносной дозой обезпечен.
Так. Теперь к разделу прозы.
Козни бесовские. (От них бы держаться подальше.) То ли дневник, то ли разговорник заклинателя. Псковский демонолог исполнен решимости и юмора.
— Кто, кто в теремочке живет? – весело вопрошает он, и всем понятно, что речь идет о бесах.
— Выходи, вот и посмотрим на тебя, — игриво продолжает далее («Да не узрит душа моя мрачного взора лукавых демонов…» — молился святой Евстратий), и никого не смущает ни рискованное любопытство автора, ни его явное превосходство над бесами.
— Что это? (В ужасе спрашивает мужчина.)
— Бес. Вот это святыня, а вот тут – он, – не без удовольствия ответствует экзорцист.
Первую книгу автор сделал вражьим рупором, заполнив до отказа бесовскими откровениями (православному люду полегчало: зачем искать старцев и ездить к ним? Купи книгу, пообщайся с бесами – все станет на свои места). Во второй сам отвечает на вопросы. Судя по уверенности и глубине ответов, бесовские козни для него – детский лепет. Курс у батюшки прямой, четкий – но к чему он может привести, подумать страшно. Содержание полностью оправдывает название книги. И наоборот.
Призвание. Живейшая автобиография добром помянутого архимандрита.
Начинается благоговейной иллюстрацией – Богородица, склонив главу, держит Покров над какой-то хибарой. Как же, там в люльке сучит ножками будущий архимандрит, истошными воплями повелевая заменить мокрые пеленки. Есть от чего склонить главу Пречистой. (По традиции православного иконописания Богородица только перед Своим Сыном склоняет Пречистую главу.) Начало многообещающее.
Стр. 25-26. Покров Божией Матери. Описание чуда: …Видят, шар летит по небу, долетает до нашего дома, останавливается над ним, потом раскрывается, словно цветок, и отчетливо является образ Покрова Божией Матери. Все упали на колени, плакали, молились. Образа Богоматери скоро не стало, на этом месте остались свет, облако и светящийся шар. Потом шар закрылся и полетел дальше. (Прогресс коснулся и небесных сфер. Сплошнейшая автоматизация! Так что, если у вашего дома лихо затормозит «мерседес» и выйдет пара ангелочков – падайте на колени, молитесь об их благополучном отбытии. Хорошо хоть метлу не задействовали, и на том спасибо).
— Да, Покров Царицы Небесной всегда был над нами… — скромно заключает архимандрит. (То есть шары летали постоянно.)
— А в монастыре у нас так игумении и нет: Матерь Божия – наша Игумения.
Спрашивали ли Божию Матерь об этом, согласилась ли – непритязательный повествователь умалчивает. Видимо, судьба у него такая горемычная – быть правой рукой Богородицы и Ее устами.
Матерь Божия, прости, прости, прости!
Отхожу от книжного прилавка, гляжу на покупателей, доверчиво рассматривающих вышеперечисленное, и едва сдерживаю желание заговорить языком захолустного фельдшера: «Будьте разборчивы в пище. Соблюдайте гигиену питания». Не всё ядущее ядомо.
20 декабря 1998
Спасибо, батюшка! Без чувства юмора никак нельзя! Усталость как рукой сняло, но в сон всё-равно клонит. Жаль, нет соответствующей газеты. Придётся выпить чашечку кофе. Хотя время уже позднее:- лучше чай!
Отец Роман! Спасибо Вам! Каждый раз удивляешься Вашей глубине и искренности! За вашим вроде бы юмором ощущается такая боль и сокрушение! Вы абсолютно правы, что, помимо того, что мы свободны в праве выбора, ответственно, что читать и как читать, осознавая, что вмещает в себя каждое слово! Ведь воистинну можно смутиться на внешнее, не заметив истинной значимости каждого слова, истины или «правды», стоящих за ним! Нет ничего более созидающего и более разрушительного, чем слово, нужно всегда помнить об этом! Храни ВАС Господи!