Переработанный отрывок из книги «Загадка 2037 года»
О «великом русском философе» Иване Ильине в наше время не слышал разве только лишённый всех видов связи с медийным миром[1] россиянин. Но много ли осталось в России таких мест, где бы не высились одна, две, а то и все три главы Змея Горыныча — МТС-Билайн-Мегафона? Едешь по нашим дорогам и видишь, как слева или справа, то вдалеке, а то совсем рядом стоит такая дозорная вышка, на которой нет часового, но наблюдение с которой ведётся круглосуточное, чтобы никто не смог ни сказать, ни даже подумать что-либо отличное от того, что показывается, говорится и вещается с этих вышек. Что же с них вещается?
Что философ Ильин велик и мудр, как…, даже не знаю, с чьим умом сравнить ум Ивана Александровича. Вот раньше были гиганты мысли: Маркс, Ленин, Сталин… А теперь что? Не осталось коронованных авторитетов, всех приказано развенчать. А, вспомнил, есть у нас гений – Пушкин. Умён, как Пушкин, наш Ильин. Поэтому миллионными тиражами издаются его книги, наполняются ими книжные прилавки и даже церковные, на всех интеллектуальных сайтах висят его статьи и даже на церковных. Последнее обстоятельство вынуждает меня, недостойного иерея, внимательнее вчитаться в сочинения Ильина, а то, что он является любимым философом президента, и тот его цитировал в выступлениях перед Федеральным собранием, организовал перенесение его праха из Швейцарии в Донской монастырь и даже могильный памятник воздвиг ему на свои личные сбережения, — это меня уже меньше волнует. Сказал же об этом в подтверждение того, фигурой какого масштаба является «великий» «русский» «философ» И. А. Ильин.
Взятые в кавычки слова означают, что Ильин не великий, не русский и не философ? Да, именно это и означают кавычки. Тогда кто же он?
А вот Фокс, он в законе вор или так, приблатнённый? Я что-то не пойму.
— Я сам не понимаю. По замашкам вроде бы фраер, но не фраер, это точно. Ему человека подрезать, что тебе высморкаться. Он вообще в авторитете.
Помните этот разговор из кинофильма «Место встречи изменить нельзя»? Так вот, писатель Ильин, по моему скромному мнению, пустобрёх, но не простой пустобрёх. Ему на весь мир солгать, что тебе, уважаемый читатель, высморкаться. Я бы назвал Ильина философом в законе. Чтобы понять, что значит быть философом в законе, предлагаю перейти к чтению его статьи «Пророческое призвание Пушкина» (1937). Статья весьма длинная, и редкая птица долетит до её середины. Почитаем выборочно.
Ильин: «Отпадают все временные, условные, чисто человеческие мерила; все меньше смущает нас то, что мешало некоторым современникам его видеть его пророческое призвание, постигать священную силу его вдохновения, верить, что это вдохновение исходило от Бога. И все те священные слова, которые произносил сам Пушкин, говоря о поэзии вообще и о своей поэзии в частности, мы уже не переживаем, как выражения условные, «аллегорические», как поэтические олицетворения или преувеличения. Пусть иные из этих слов звучат языческим происхождением: «Аполлон», «муза»; или — поэтическим иносказанием: «алтарь», «жрецы», «жертва»… Мы уже знаем и верим, что на этом алтаре действительно горел «священный огонь»;[2] что этот «небом избранный певец» действительно был рожден для вдохновенья, для звуков сладких и молитв; что к этому пророку действительно «воззвал Божий глас»; и что до его «чуткого слуха» действительно «касался божественный глагол», — не в смысле поэтических преувеличений или языческих аллегорий, а в порядке истинного откровения, нашего, нашею верою веруемого и зримого Господа…». (Везде курсив автора. — Г.С.).
Как вам эта песня, читатель? Мне она напоминает речи ораторов на съездах КПСС в брежневское время. Такой же деланный восторг, картинный энтузиазм и бурные аплодисменты, переходящие в овацию. Замените слово «Бог» словом «партия», а выражения «Божий глас», «божественный глагол» — выражением «голос партии», и увидите, как схож дух статьи Ильина с духом речей коммунистических вождей. Не об этом ли духе сказано в Декалоге: не сотвори себе кумира?..
Ильин: «Пусть иные из этих слов звучат языческим происхождением…». Эта фраза звучит как плохой перевод с французского. Почему нельзя было сказать просто: пусть иные из этих слов обращены к языческим богам и обычаям?.. А я бы написал ещё проще: пусть иные из слов поэзии Пушкина попахивают душком язычества, а некоторые попросту смердят им… Однако хочу обратить внимание, что даже у философа в законе вызывает смущение это обстоятельство, и он вынужден сказать, что ничего страшного в языческом происхождении отдельных слов поэзии Пушкина нет, потому что мы уже знаем и верим…
Ильин: «Мы уже знаем и верим…». Кто эти «мы», верующие в Пушкина-пророка? Русская Церковь таких пророков не знает, и православный христианин никогда не поверит, что стихотворения Пушкина есть «истинное откровение нашего, нашею верою веруемого и зримого Господа…», если ему не будут этого внушать. А ведь эту ложь христианам именно внушают: «мы уже знаем и верим…». И как мудрёно всё заверчено: «нашего, нашею верою веруемого и зримого Господа…». Дважды повторяется слово «наше», причём, второе «наше» выделено курсивом: «нашею верою». Кто же это такой — нашей верой веруемый и зримый Господь? Господь Он и есть Господь, а что такое веруемый или неверуемый? Из выражения «веруемый Господь» выходит, что Он зависит от нашей веры. Но ведь это бред. Ох-ох-ох, хлебом не корми этих книжников, дай только позаковыристее выразиться. Впрочем, в этом афинейском плетении словес не одна только пустая цветастость, в нём кроется особый смысл.
Ильин: «С тех пор в России есть спасительная традиция Пушкина: что пребывает в ней, то ко благу России; что не вмещается в ней, то соблазн и опасность. Ибо Пушкин учил Россию видеть Бога и этим видением утверждать и укреплять свои сокровенные, от Господа данные национально-духовные силы». (Везде курсив автора. — Г.С.). Здесь что ни слово, то ложь. Не верьте этой лжи, христиане. Пушкин, если и научил чему Россию, то как раз обратному: литературно-художественному маскараду. Богобоязненности и благочестия он своими стихами России точно не прибавил. И как можно утверждать, что «Пушкин учил Россию видеть Бога», если русский народ в большинстве своём до воровских событий 1917 года (Великая Октябрьская Революция — ВОР) Пушкина не читал[3]? Видеть Бога народы России учил, конечно, не Пушкин, но святые Божии угодники, т.е. те чистые сердцем люди, о которых Господь сказал, что они Бога узрят (Мф. 5:8).
И что такое «спасительная традиция[4] Пушкина»? Неужели у Пушкина есть своя спасительная традиция? Да, говорит Ильин, есть. И что же за традиция? Кто её представители помимо самого «спасителя»? Ильин называет имена. Это Языков, провозгласивший поэзию Пушкина истинным «священнодействием», Баратынский, назвавший Пушкина «наставником» и «пророком», князь Вяземский, пожаловавший Пушкина титулом «жрец духовный», Тютчев, уподобивший Пушкина орга́ну богов – «ты был богов орга́н живой», Гоголь, сказавший, что Пушкин владел «теми густыми и крепкими струнами славянской природы, от которых проходит тайный ужас и содрогание по всему составу человека», Достоевский, считавший Пушкина «великим и непонятым еще предвозвестителем» (см. статью Ильина).
Не знаю, как вам, уважаемый читатель, а у меня такое впечатление от этих слов представителей «спасительной традиции Пушкина» складывается, что людям нечем было заняться, и они стали друг с другом соревноваться, кто лучше похвалит Пушкина и кто украсит его память наиболее пышной и высокой лестью. Один от безделья сказал: поэзия Пушкина это истинное «священнодействие», другой подхватил: Пушкин — «жрец духовный», третий развил: Пушкин — «богов орган живой», четвёртый узаконил: Пушкин — «пророк и предвозвеститель». И пошло, и поехало, и едет до сих пор вся эта кампания в компании. Кампания тщеславия в компании пустословов.
А ведь было же, чем заняться. Всем хватит труда на необъятных русских просторах, труда гораздо более важного для себя и полезного для родины, чем чтение и восхваление поэзии Пушкина, просто они оставили первейшее человеческое занятие — молитву, и глупости полезли в голову, и иначе как глупостями их слова не назовёшь. Могу ещё назвать их святотатством. И даже должен назвать произнесших их святотатцами, но многие мои современники тоже, как и названные Ильиным представители «спасительной традиции Пушкина», далеко не глупые люди, не поймут моей ревности, назовут её ревностью не по Богу, и скажут, что я клевещу на этих великих и не столь великих писателей, донесших до нас светлый образ Пушкина.
Всё это было бы смешно, когда бы не было грешно. Помимо названных Ильиным примеров можно привести множество цитат из сочинений прошлого и настоящего, где Пушкин величается пророком, но зачем утруждать себя и читателей: всем нам хорошо известно, что Пушкин — пророк. Только вот хорошо ли это, что это хорошо известно? Спасительно ли? По-моему, плохо и губительно, и прежде всего для самого раба Божия Александра.
Одно время я пытался оправдать поэта Пушкина и «милость к падшим призывал» такими словами: господа, пощадите поэта, не взваливайте на него бремя пророческого служения и, стало быть, пророческой ответственности за стихи, которые являются прекрасными словесными произведениями и не более, не надо им ничего пророческого приписывать, потому что отвечать за них перед Богом придётся Пушкину уже как за лжепророческие. Какое же наказание лжепророкам? Как и за всякую нераскаянную ложь — геенна огненная. Погубиши вся глаголящыя лжу (Пс. 5:7). Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая (Откр. 21:8). …а диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков (Откр. 20:10).
Так вот, одно время я хотел было помочь поэту Пушкину освободиться от «пророческой ответственности» и возложить её на провозгласивших поэта пророком писателей типа Ильина, но стихотворение «Пророк», где Пушкин сам себя называет пророком, остановило мою «пушкинодицею». Извините, Александр Сергеевич, от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься (Мф. 12:37), — сказал Господь.
Продолжение следует.
Иерей Георгий Селин
Сайт «Ветрово»
18 июля 2019
[1] Под медиамиром я разумею мир телевизора, радио, интернета. Заглянем в корень этого слова. «Медиа» - это множественное число от латинского «медиум», что значит «середина, посредник». Медиумом зовётся некто, посредствующий в общении человека с бесплотными духами. Так и есть. Люди, занятые в средствах массовой информации, являются в расцерковлённом обществе некими посредниками (медиа) между этим обществом и духовным миром. Каким миром? Ангельским? Бесовским? В подавляющем большинстве случаев, увы, последним. ↩
[2] Огненная тема красной нитью проходит, а лучше сказать, красной рекой протекает через всё Священное Писание, но что-то не припомню, чтобы огонь в нём назывался «священным». Зато выражение «чуждый огонь» встречается в Книге Чисел, в 16-й главе, в рассказе о гибели Дафана, Авирона и иных многих. И вот вопрос: не является ли выражение «священный огонь» столь же чуждым духу Писания, как и огонь, принесённый Господу поименованными лицами? ↩
[3] Пушкинская речь И. С. Тургенева (1880) заканчивается словами: «Будем также надеяться, что в недальнем времени даже сыновьям нашего простого народа, который теперь не читает нашего поэта (выделено мной. — Г.С.), станет понятно, что значит это имя: Пушкин! — и что они повторят уже сознательно то, что нам довелось недавно слышать из бессознательно лепечущих уст: “Это памятник — учителю!”». ↩
[4] Словосочетание «спасительная традиция» режет мой слух, потому что слово «традиция» происходит от латинского tradere — передавать. К этому же латинскому корню восходят: английское trade –— торговать, итальянское traffico — торговля. Для кого же спасительна такая традиция? ↩
Все верно, о. Георгий. Ключевое здесь слово — это «лесть», то есть ложь, в данном случае — приятная для самосознания артистической натуры (которая жаждет аплодисментов) и говорящего как другой артистической натуры. Одним словом, ветхий человек и стандартный набор его греховных страстей, его патологическая речь. О Пушкине лучше всех сказал А.Синявский: «насобачился хилять в рифму» (Прогулки с Пушкиным).
Поясню для читателей Ветрово, что выражение «патологическая речь» взято А. В. Буздаловым из лексикона, разрабатываемого на сайте Антимодернизм.ру, где публикуются его статьи и книги. Выражение неплохое, но, на мой взгляд, определение ««еврейская» пропаганда» точнее и глубже, и что весьма важно, с опорой на христианское мировоззрение выражает суть явления, которое на Антимодернизме называют «патологической речью». Как Вы считаете, уважаемый Александр Вячеславович?
Полагаю, о. Георгий, что понятие «патологическая речь» более широкое по объему, разновидностью которого является и то, что Вы обозначаете «еврейской пропагандой». «Патологическая речь» — это совокупность того псевдоосмысленного религиозно-философского и политического языка, на котором говорит человек Нового времени как эпохи отступления от Традиции. Это язык революционной гуманистической идеологии, подменяющей христианские понятия их гностическими симуляции, лишенными онтологического содержания. В частности, таким патологическим словоупотреблением является обозначение поэта как «пророка». Это гностический «пророк», то есть (на языке Христианства) лжепророк, который не имеет ничего общего с ветхозаветными пророками. Само понятие «патологической речи» как псевдорелигиозной софистики, несомненно, имеет опору и в Св. Писании (1Тим 6:20; 2Тим 2:16–18; Тит 1:10–11; 1Ин 2:18-26) и в Св. Предании («отчуждившись от истины, они [лжеименные гностики] естественно увлекаются всяким заблуждением, волнуемые им, по временам думая различно об одних и тех же предметах и никогда не имея твердого знания, желая быть более софистами слов, чем учениками истины. Ибо они не основаны на одном камне, но на песке, содержащем в себе множество камней» (свщм. Ириней Лионский. Против ересей. Кн.3, гл. XXIV, 2)).
К сожалению, из выражения «патологическая речь» нельзя понять, кто является носителем этой речи. Носителем немецкой речи является немецкий народ, английской – английский, а кто является носителем патологической речи? Патологический народ?
Любая речь живёт в коллективе. Нет группы людей – нет речи, потому что речь сама по себе существовать не может. Где в термине «патологическая речь» определение этой группы?
Из Ваших слов я заключаю, что на патологическом языке говорит тот «человек Нового времени как эпохи отступления от Традиции», который подменяет христианские понятия их гностическими симуляциями. Согласен принять это определение, но, к сожалению, и оно страдает отсутствием конкретики.
Для научного термина важна точность. Выражение «патологическая речь», увы, такой точностью не обладает. А выражение @«еврейская» пропаганда@ обладает, несмотря на то, что, как я неоднократно говорил, никакого еврейского народа нет, а есть интернационал, объединенный Талмудом, т.е. тем что, выработано в течение веков теми, кто подменяет христианские понятия их гностическими симуляциями.
И потом, слово «речь» не объясняет, почему патологические высказывания одних принимаются другими за истину. А слово «пропаганда» объясняет. Ложь и глупость становятся «правдой» через многократное повторение.
Зачем спорить о терминах, если мы говорим об одном том же явлении? Пропаганда — это речь духовно больного человека (политика, идеолога, философа), обращенная к массовому слушателю. Но духовно больной человек может работать и в более «камерных» жанрах. Двое духовно больных могут говорить между собой на этом же гностическом языке софистики — и это уже патологический диалог. И т.д. +++Согласен принять это определение, но, к сожалению, и оно страдает отсутствием конкретики.+++ И следом Вы говорите, +++а выражение @«еврейская» пропаганда@ обладает (конкретикой), несмотря на то, что… никакого еврейского народа нет, а есть интернационал+++ Тут тоже особой конкретики нет, потому что ее здесь и не может быть в большей степени, чем это вообще поддается описанию, потому что сам объект исследования эфемерен (еще раз приведу слова св. Иринея, описывающего это явление: «увлекаются всяким заблуждением, волнуемые им, по временам думая различно об одних и тех же предметах и никогда не имея твердого знания»). «Были и лжепророки в народе, как и у вас будут лжеучители, … Это безводные источники, облака и мглы, гонимые бурею» (2Пет 2:1-17).
А.Б.: Зачем спорить о терминах, если мы говорим об одном [и] том же явлении?
Г.С.: Спорить о терминах нет смысла в разговорах о природе и о погоде, а если претендовать на научное осмысление явлений, а этим, как я понимаю, и занимаются авторы Антимодернизма.ру, составляя словарь понятий, то спор о терминах это — «хлеб насущный». В любой науке более точный термин и более точно сформулированный закон это шаг вперёд, некое продвижение. Поэтому, простите, ещё раз скажу, что по причине своей многозначности слово «речь» не годится для определения изучаемого нами явления. «Речь» может говориться по поводу и без повода, а «пропаганда» всегда ведётся с конкретными целями. Рассматриваемое нами явление не просто речь, а именно пропаганда, имеющая целью заменить христианские понятия симулякрами, как Вы это совершенно верно заметили: поэта провозгласить пророком, ложь – правдой, порок – святостью, а в конечном счёте антихриста – Христом.
А.Б: Пропаганда — это речь духовно больного человека (политика, идеолога, философа), обращенная к массовому слушателю. Но духовно больной человек может работать и в более «камерных» жанрах. Двое духовно больных могут говорить между собой на этом же гностическом языке софистики — и это уже патологический диалог.
Г.С.: Диалог душевнобольных это их «камерное» дело, и мы едва ли можем их остановить, п.ч. оставив диалог, они перестанут быть тем, кем они являются. Но мы поможем себе и другим, если не допустим распространения их диалога за стенами камеры или палаты. Причём, такой выход точнее назвать уже не «диалогом» и не «речью», но именно – пропагандой. Это я опять о том же.
Да, это болезнь, но какова её причина? Вот и здесь предлагаемое Антимодернизмом.ру выражение «патологическая речь» не даёт точного диагноза, тогда как для нас, христиан, известен источник этой заразы – диавол. Известны также слова его пропаганды: будете как боги. Известен и путь, предложенный им – непослушание Богу в обход Христова Креста. Дезориентировать, вывести из реального, т.е. истинного смыслового поля в виртуальное, т.е. выдуманное это и есть цель «еврейской» пропаганды. И ЭТО УЖЕ НЕ ПРОСТО ПАТОЛОГИЯ, НЕ ПРОСТО БОЛЕЗНЬ, НО ПЕРЕПОДЧИНЕНИЕ БОЖИИХ СОЗДАНИЙ ЕМУ, ДИАВОЛУ.
А.Б.: +++Согласен принять это определение, но, к сожалению, и оно страдает отсутствием конкретики.+++ И следом Вы говорите, +++а выражение @«еврейская» пропаганда@ обладает (конкретикой), несмотря на то, что… никакого еврейского народа нет, а есть интернационал+++ Тут тоже особой конкретики нет, потому что ее здесь и не может быть в большей степени, чем это вообще поддается описанию, потому что сам объект исследования эфемерен
Г.С.: Вот перед нами конкретная статья конкретной личности, и, по-моему, очень важно, как мы их, и статью, и личность, охарактеризуем: патологической речью или «еврейской» пропагандой? Кто её писал: духовнобольной человек или «еврейский» агитатор? Хотя Вы и говорите, что не нужно спорить о терминах, но я думаю, что от того, в каких терминах мы их охарактеризуем, будет зависеть наше восприятие и статьи, и личности. Я считаю, что в рассматриваемой нами статье «великого русского философа» Ивана Ильина льётся не просто патологическая речь, но именно «еврейская» пропаганда. И совершенно не важно при этом, к какой нации принадлежит автор статьи под названием «Пророческое призвание Пушкина», будь он хоть дважды русский по папе и по маме, он является «евреем», потому что льёт воду на «еврейскую» мельницу.
Сознательным или безсознательным рупором «еврейской» пропаганды является её проводник, в данном случае Иван Александрович Ильин? Это особый вопрос, и не всегда он важен по существу. Я бы вообще перенёс его решение из человеческого правого поля в небесную юридическую канцелярию. Только сердцеведцу Богу решать вопросы, связанные с сознанием и душой человека. Однако любой «еврейский» пропагандист, и сознательный, и бессознательный, заинтересован в достижении наилучшего результата своей пропаганды, потому что его подогревают и терзают страсти: тщеславие, сребролюбие, властолюбие…
В патологическом случае И. А. Ильина это, цитирую Вас, «приятная для самосознания артистической натуры лесть, которая ждёт аплодисментов». Для определения терзающих философа Ильина страстей, я думаю, также уместны слова Христовы: 5 все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих; 6 также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах 7 и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель! учитель! (Мф. 23:5-7).
А.Б.: И следом Вы говорите, +++а выражение @«еврейская» пропаганда@ обладает (конкретикой), несмотря на то, что… никакого еврейского народа нет, а есть интернационал+++ Тут тоже особой конкретики нет, потому что ее здесь и не может быть в большей степени, чем это вообще поддается описанию, потому что сам объект исследования эфемерен
Г.С.: Известно выражение, что великим достижением диавола является то, что он убедил человечество в том, что он эфемерен. Можно переиначить эту фразу: великим достижением «еврейской» пропаганды является то, что она убедила человечество, а также могучего интеллектуала А.В. Буздалова в том, что она эфемерна.
Дьявол убедил людей не в том, что он эфемерен, а в том, что он не существует. А убедил он в этом с помощью лжи как своего языка, отличительным свойством которого и является эфемерность, кажимость, диалектическое непостоянство, лукавая изменчивость и т.д. Как «пустословие» и «софистику» характеризуют лжехристианские учения свв. ап. и св. Ириней, специалист по древнему гностицизму. Об этом можно прочесть в Вашей же, о. Георгий, книге. «Бесконечное тиражирование мыслей значительных и гениальных … лишает человеческую мысль авторитетности и содержательности… «как сказал Федор Михайлович», «как писал Лев Николаевич» … и далее следует, как правило, какая-нибудь совершенно банальная сентенция». «Мы живем в век фальсификаций и настойчивого смешения неба с землей». Наконец, адогматизм прописан как «догма» в самих масонских Уставах. Единственное отличие между нами, как я уже сказал, это только то, что новый гностицизм как религия самоспасения видится мне более широким и разнородным по генеалогии явлением, лишь частью которого (хотя, безусловно, и очень значительной) является жидо-масонская идеология («еврейская пропаганда» — в Вашей терминологии), которая сама испытала на себе влияние различных языческих религиозно-философских систем. На формирование идеологии романтизма, например, оказал сильное влияние Плотин, на Гегеля и Шеллинга – Валентин и Василид, хотя посредством Бёме и влияние каббалы здесь, конечно, тоже присутствует. Потом марксизм и либерализм – это уже различные формы секуляризации (то есть дальнейшей эволюции) самого жидо-масонства как новой иудоязыческой религии.
Ну если Александр Вячеславович без кавычек заговорил, то надо сдаваться. Я без кавычек писать боюсь. И потом надо эту статью дописывать, надо же выводить на чистую воду представителей нового гностицизма как религии самоспасения и одновременно представителей секуляризованного жидо-масонства как новой иудоязыческой религии в лице Ильина, Достоевского, Пушкина.