Чтение – это аналог живого общения. Прислушаемся к своему сердцу, когда читаем Священное Писание, творения святых отцов, книги современных богословов и духовных писателей, и мы увидим, что различные чувства возникают в нем. Чтение Библии захватывает человеческую душу целиком; ее слова напоены божественной силой и энергией: кажется, что каждая фраза – воплощение духовного света.
В патристике – тот же свет, что и в Библии, но свет не концентрированный, а как бы рассеянный, будто пробивающийся через облака, свет, проходящий через призму человеческой ограниченности, где небесное и земное соединено друг с другом, только в различных соотношениях. В творениях святых отцов сердце чувствует божественную силу, но уже ослабленную, видит свет, но более тусклый и раздробленный. Здесь душа не так полно отдается слову; здесь выступает явственнее личность и индивидуальность автора. И при чтении святых отцов душа испытывает духовную радость, но это иная радость.
Когда мы читаем современных богословов, то кажется, что наступают сумерки, меркнут краски и от прежней картины остаются контуры и силуэты; сердце как бы холодеет и сужается, и уступает место рассудку. Конечно, это не общее правило. Творения таких святых как Иоанн Кронштадтский стоят в одном ряду с творениями древних отцов.
Слово отражает в себе дух того, кто произнес или написал его. Поэтому, читая книгу, мы через слово общаемся с тем, кто написал ее. Может быть, он давно умер, но частица его души воплотилась в его словах и живет в его книгах. Поэтому так много значит духовный уровень человека, в душе которого мысль облеклась, как в плоть – в слово.
Читая светскую литературу, мы общаемся с душой автора, которая как бы скрывается под словами книги. Что мы чувствуем при чтении такой литературы? – Движение эмоций и страстей, сопереживание душевным состояниям героев книги, которые являются воплощением того, что творилось в сердце и уме автора. Наш дух соприкасается с этим духом.
Кого из светских писателей можно назвать христианским писателем? Пожалуй, в полном смысле этих слов, ни одного, так как на уровне духа не может действовать фантазия; поэтому, за редким исключением, в книгах светских писателей христианские подвижники выступают как резонеры.
Обычно христианскими писателями называют Диккенса, Достоевского и Сенкевича. Но Диккенс – это христианин без Христа, который одновременно восхищается христианством и иронизирует над ним; перелагает Евангелие на язык детей, а сам не верит в Бога. Достоевского можно назвать гениальным анти-атеистом. Он весь в напряжении борьбы, он смелый хирург, вонзающий свой скальпель в глубину человеческого сердца, но когда смолкает гул битвы, то смолкает и сам Достоевский. А что касается Сенкевича, то ему импонирует образ не монаха-молитвенника, а ксендза, идущего с обнаженной шашкой в руке впереди воинского отряда (я имею в виду его историческую трилогию). В романе «Камо грядеши?» он показывает силу Евангелия, возрождающую и облагораживающую души людей, но живых образов христианских праведников там нет, – их заменяет община. Главным героем романа оказывается Петроний как представитель умирающего, но дорогого для сердца Сенкевича античного эллинизма. В смерти Петрония он как бы оплакивает красоту этого овеянного поэзией и уходящего в сумерки истории мира. Надо сказать, что Петроний написал произведение под названием «Сатирикон», которое даже среди безнравственной античной литературы выделяется своим язвительным цинизмом. Читал ли Сенкевич это произведение? Наверное, да, и все-таки, решил создать другого – «благородного Петрония». Не христиане, а Петроний является у Сенкевича антиподом Нерона.
Что же говорить о тех книгах, где духовные вопросы начисто проигнорированы? Каков их дух? Какие чувства и ощущения вызывают они в душе человека? Пусть христианин сделает наблюдение над собой: прочитает несколько страниц такой литературы, а затем станет на молитву и увидит, что сердце его удалено от Бога и мысли трудно собрать воедино. Каждая книга заключает в себе дух автора или отпечаток этого духа. Поэтому даже само присутствие книг отражается на духовной атмосфере помещения, в котором находятся они: как будто вместе с ними там обитают какие-то духи-невидимки.
Человек назван словесным существом. Слово – это сила, это звено общения и, вместе с тем, слово это тайна, – мы не знаем, как возникает и как умирает оно. Некоторые из святых отцов свидетельствуют, что даже нераскрытые книги распространяют вокруг себя духовное благоухание или духовное зловоние, которое изгоняет благодать. Поэтому христианин должен разборчиво вносить и держать в своем доме книги, чтобы вместе с друзьями в его жилище не вошли бы враги.
Конечно, лучше бы эта статья полностью называлась по-русски — например, «Действие слова». И всё же, несмотря на усложнённое название, мысль статьи совершенно ясна и безусловно заслуживает внимания.