Ольга Кузьмичёва-Дробышевская — поэт, прозаик, автор-исполнитель. Родилась в городе Волжском Волгоградской области. В начале семидесятых вместе с родителями приехала в Набережные Челны, где окончила среднюю и музыкальную школы, училище искусств по классу виолончели и педагогический институт — факультет педагогики и психологии. В 2011 году — Высшие литературные курсы при Литературном институте имени А. М. Горького в Москве. Автор четырёх лирических сборников, четырёх книг художественно-документальной прозы, трёх песенных альбомов, соавтор литературно-музыкального спектакля «Дай мне руку…», созданного с Евгением Касаткиным, актёром Московского театра «Голос». Лауреат нескольких литературных премий.
Середина лета. Город детства. Прошло сорок лет, но… тот же знойный ветер со смешанными запахами песочной пыли, степной полыни, стойкой придорожной лебеды и разгорячённых тополей. То же необъятное белёсо-голубое небо. Та же улица с тем же сквером и фонтаном. Тот же дом…
Помню, мне было пять. Во дворе, под окном, рос пышный куст акации. У его корней я закопала «секретик» – так мы называли одно из любимых развлечений, в котором главным было спустя какое-то время не забыть, где именно спрятан секрет. Потом осторожно, чтобы никто не видел, найти укромное место, присесть пониже, бережно разгрести над «секретиком» землю, легонько сдунуть осыпающиеся песчинки и увидеть самую сердцевину тайны. О, как приятно знать о чём-то таком, о чём никто не знает! Лелеять это чувство в душе, вынашивать его, выращивать до того момента, когда им вдоволь насладишься. И тогда приходит желание выплеснуть тайну, открыть кому-то секрет. Но зачем? Может быть, затем, чтобы утвердиться в своей значимости, испытать опасность, ведь секрет могут украсть, а его всё-таки хочется сберечь. Тогда кому открыть тайну? Конечно же, верной подруге. И наступал самый торжественный момент – секрет открывался. Дух захватывало!
Тот «секретик» я запомнила навсегда, потому что под тонким осколком зелёного бутылочного стекла, на блестящем конфетном фантике покоилась драгоценная слеза янтаря – капля старых бабушкиных бус. Однажды они рассыпались, и под мою кровать закатилась одна бусина. Я утаила её, когда бабушка нанизывала жёлтые округлые камешки на новую нить.
Теперь понимаю, что бабушка догадалась о моей тайне, но ни о чём меня не спросила. Просто, пересчитав бусины, грустно сказала:
– Чётное число. Одной не хватает, а на ожерелье из янтаря должно быть нечётное количество камней – тогда, говорят, бусы приносят своей хозяйке здоровье.
– Что же теперь делать? – прошептала я, и щёки предательски вспыхнули.
– Ничего. Я просто уберу одну бусину. Держи. А если у тебя вдруг окажется чётное число камней, например, два, то подари один своей любимой подружке. Пусть и с ней янтарь делится теплом.
– Хорошо, – опрометчиво согласилась я. Камешек, скатившись в мою ладонь, будто обжёг меня. – Он и вправду очень тёплый! Он что, живой?
– Конечно, ведь он сделан самой природой, – голос бабушки зазвучал глубоко и ласково, – а природа в любом проявлении живая.
– А нам в садике говорили, что есть живая и неживая.
– Может быть, это и правильно. Но так считают люди. А природа? Не знаю. Если бы люди не только всматривались и вслушивались в неё, но видели и слышали, то, возможно, жили бы в согласии с ней.
– А с чем же они не согласны? – я всё крепче сжимала в кулаке бусину.
– С тем, что природа сильней. Что она, «неживая», живёт дольше, может быть, вечно, не зря в одной большой книге сказано: «Поколение уходит, и поколение приходит, а земля остаётся на века».
– А что такое «поколение»?
– Ну, это люди, рождённые и живущие в одно время… Я принадлежу к одному поколению, моя дочь – твоя мама – к другому, ты – её дочь – к третьему…
– А у тебя есть эта большая книга? – перебила я. – Почитай мне.
– Нет. Её теперь трудно достать. Может, когда ты вырастешь, то сама найдёшь и прочтёшь…
Вскоре бабушка умерла. Как я плакала, чувствуя себя виноватой в том, что бабушка заболела и уже не выздоровела, – ведь я не отдала ей чудесную нечётную бусину.
Помню, боль жестокой ломотой скручивала тело. Она смешивалась со страшной тайной, разрасталась во мне до невыносимых размеров и, терзая, искала выхода. И выходила слезами. Я плакала, плакала, плакала… Потом догадалась: боль станет меньше, если расскажу о тайне, о янтарной бусине. Но кому? Бабушки нет. Кому же?.. Кому больше всего на свете верю – маме. В тот же вечер я во всём призналась.
Мама усадила меня на колени, вытерла слёзы и, поцеловав, тихо сказала:
– Маленькая моя, ты ни в чём не виновата. Бабушка заболела не из-за того, что потеряла бусину.
– А из-за чего?
– Из-за того, что стала старенькой. Таков закон природы: люди рождаются, живут и умирают. Им на смену приходят другие. Я – бабушкино продолжение, ты – моё…
– Да, бабушка говорила… А ты тоже умрёшь?
– И я тоже. Но, надеюсь, не скоро, а лишь тогда, когда ты вырастешь, станешь сильной, когда у тебя у самой будут дети – мои внуки.
– Значит, и я когда-нибудь умру?
– Так устроена природа. Всему своё время. Но ты не думай об этом, живи и радуйся… Я тебя очень люблю.
Мама крепко прижала меня к груди. Коснулась горячими губами макушки и, баюкая, запела знакомую с рождения колыбельную. Мелодия и мамино дыхание словно текли по моему затылку, лёгкими толчками пробивались в горло, нежно щекотали в груди, наполняя покоем. Боль утихла, растворилась в мамином голосе. Стало тепло и легко. Я нащупала в кармане бусину. Украдкой взглянула. Она перестала казаться зловещей. Она вновь засветилась маленьким жёлтым солнышком.
Прошло сорок лет. Уже нет и моей мамы. А я давно-давно живу в другом городе. Но приехала погостить в город моего детства, где меня встретил тот же знойный ветер со смешанными запахами песочной пыли, степной полыни, стойкой придорожной лебеды и разгорячённых тополей. Та же улица с тем же сквером и фонтаном. Тот же дом… Всё так же, как в детстве, только немного меньше. Теснее стали двор и сквер, более узкими – улицы, ниже – потолки в доме. Но совсем не изменились запахи, они живы, как родовая память. И таким же огромным осталось небо, даже цвет его прежний: в полдень – белёсо-голубой, в полночь – глубинно-чёрный, с яркими стразами звёзд. Да и ночи – те же: тёплые, наполненные многоголосием сверчков и стрекотанием кузнечиков. И пусть современные девочки не закапывают «секретики» в песок, а прячут их в памяти компьютеров и сотовых телефонов. Но они испытывают те же чувства, что и я когда-то, дышат тем же ветром, ходят по той же траве, их ступни обжигает та же горячая земля. И в фонтане так же, как и прежде, плещутся дети. «Нет ничего нового под солнцем». Нет даже времени, только течение жизни…
Помню, когда узнала, что стану матерью, почувствовала себя бесконечной вселенной. О, как приятно знать о чём-то таком, о чём никто не знает! У меня появились ещё одни глаза и уши, которые стали видеть и слышать мир изнутри меня. И открылся ещё один секрет: «глаз не насмотрится всласть, вдоволь не наслушается ухо».
Когда-нибудь приеду в город моего детства вместе с внучкой. Я открою ей «секретик» и подарю ту самую янтарную бусину.
Ольга Кузьмичёва-Дробышевская
Сайт «Ветрово»
28 августа 2023
«И таким же огромным осталось небо, даже цвет его прежний: в полдень – белёсо-голубой, в полночь – глубинно-чёрный, с яркими стразами звёзд. Да и ночи – те же: тёплые, наполненные многоголосием сверчков и стрекотанием кузнечиков».
«Нет ничего нового под солнцем». Нет даже времени, только течение жизни…»
Спаси Господи!