Один епископ запретил творчество иеромонаха Романа во всей своей епархии. Может, он против поэзии? Нет, печатает же в епархиальной газетке более чем слабенькие стихи. К тому же благословил покупать и слушать песни петербургского иерея («гений православного рока» – пряча улыбку, отозвался мой знакомый). Понимаю, о вкусах не спорят, но разве можно, пользуясь властью, навязывать свои вкусы? А ведь сборники издаются по благословению патриарха не абы кем, а издательством Белоруского экзархата, с ведома митрополита. Как же этот епископ может требовать послушания от священников и монахинь, идя против патриарха и правящего митрополита? Скажу ещё о том, что почти всюду становится нормой: окружил себя телохранителями! Даже туда, куда цари ходили пешком, идёт в сопровождении стража плоти! А как же Евангельское не бойтесь убивающих тело? Нет, зря я вздумал обижаться на того, кому и патриарх не авторитет, и слова Самого Спасителя ничего не значат.
+
В міру смущало определение Троицы — Бог в Трёх Лицах. Поневоле возникал образ языческого божества с тремя лицами. И, думаю, не у одного меня. И — Милость Божия, нашёл у святителя Григория Богослова: «… Мы поклоняемся Отцу и Сыну и Святому Духу, разделяя личные свойства и соединяя Божество. Не смешиваем трёх (ипостасей) в одно, чтоб не впасть в недуг Савелиев, и единого не делим на три (сущности), разнородные и чуждые друг другу, чтобы не дойти до Ариева безумия». «… Отвергая как неуместное смешение, так ещё более нелепое разделение. Ибо в одном случае, из страха многобожия сократив понятие о Боге в одну ипостась, оставим у себя одни голые имена, признавая, что один и тот же есть и Отец и Сын и Святый Дух и, утверждая не столько то, что все Они одно, сколько то, что каждый из Них ничто: потому что переходя и переменяясь друг в друга, перестают уже быть тем, что Они сами в Себе. А в другом случае, разделив Божество на три сущности, или (по Ариеву, прекрасно так называемому безумию), одна другой чуждые, неравные и отдельные, или безначальные, не соподчинённые и, так сказать, противобожные, то предадимся иудейской скудости…» «Ибо когда благочестно употребляем речения: одна сущность и три Ипостаси, из которых первое означает естество Божества, а последние — личные свойства Трёх, и когда римляне, одинаково с нами разумея, по бедности своего языка и по недостатку наименований, не могут различать сущности от Ипостаси, и потому заменяют слово Ипостаси словом: лица…».
И всё образумилось: «по бедности своего языка». Примени они не отдающие телесностью «лица», а духовное — «ипостась» — не всплывало бы у многих образное языческое божество с тремя лицами. Ипостасный — личностный (относящийся к личности), а не лицевой (относящийся к лицу). Един Господь в Трёх Ипостасях. Яснее не стало, но языческий образ исчез.
+
«Также [во Христе Иисусе] нет уже иудея, ни язычника — [этими словами] обозначается различный, или, точнее сказать, противоположный образ мышления о Боге. Ибо один [образ мышления о Боге], именно эллинский, несмысленно вводит [идею] многоначалия, разделяет единое Начало на противоположные действия и силы, измышляет многобожное почитание, которое, по причине множества поклоняемых [богов], вносит раздоры и позорит себя разными способами поклонения. А другой, то есть иудейский образ мыслей о Боге, хотя и [учит] об одном Начале, но [представляет Его] узким, несовершенным и почти несуществующим, лишенным Слова и Жизни – и через эту противоположную крайность впадает в равное с предыдущим учением зло, то есть в безбожие. Ибо он ограничивает одним только Лицом единое Начало, существующее или [совсем] без Слова и Духа, или Словом и Духом обладающее как свойствами. [Это учение] не замечает, что Бог, лишенный [Слова и Духа], уже не есть Бог. Ибо не будет Богом тот, кто наделен [Словом и Духом] как случайными свойствами по сопричастности, подобно разумным [тварным существам], состоящим [под законами] рождения. Оба эти [учения о Боге] отсутствуют во Христе, ибо [в Нем существуют] единственное учение истинного благочестия и незыблемый закон таинственного богословия, отвергающие растяжение Божества в первом учении и не принимающие сокращение Его во втором. Ведь Божество не должно представляться, в силу Своего естественного множества, находящимся во внутреннем раздоре [с Самим Собой] – что есть эллинское [заблуждение]; не должно Оно представляться, по причине единоипостасности, подверженным страданиям, будучи лишено Слова и Духа или одаренное Словом и Духом, как случайными свойствами, — это есть иудейское [заблуждение]. [Поэтому закон таинственного богословия] учит нас, через призвание благодати усыновленных по вере к познанию истины, постигать единое естество и силу Божества, именно — Единого Бога, созерцаемых в Отце и Сыне и Святом Духе, то есть [познавать] единственный и беспричинный Ум, пребывающий сущностным образом и являющийся Родителем единственного Слова, существующего безначально по сущности, [а также познавать] Источник единой присносущей Жизни, сущностным образом пребывающей как Дух Святой». (Преподобный Максим Исповедник. Толкование на молитву Господню.)
+
«[Следует познавать] в Единице Троицу и в Троице Единицу; не одну в другой, потому что Троица не является для Единицы тем, чем является случайное свойство для сущности, а Единица не находится в Троице, ибо бескачественна; и не как одно и другое, потому что не инаковостью естества Единица отличается от Троицы, будучи простым и единым Естеством; и не как одно наряду с другим, потому что не ослаблением силы отличается Троица от Единицы, или Единица от Троицы; и не как нечто общее и родовое, созерцаемое одной лишь мыслью, отличается Единица от Троицы, [ибо Божественная] сущность является подлинно Самосущей, а [Божественная] сила —действительно самомощной; и не как одно через другое, ибо то, что совершенно тождественно и безотносительно, не опосредствуется связью, наподобие связи следствия с причиной; и не как одно из другого, ибо Троица, будучи нерожденной и самоявленной, не происходит из Единицы путем творения.
Но мы мыслим и говорим [о Боге], Который истинно есть и Единица, и Троица; Он — Единица вследствие логоса Своей сущности и Троица вследствие образа [Своего] существования. [Мы исповедуем] всю ту же самую Единицу, неразделенную Ипостасями; и всю ту же самую Троицу, неслиянную Единицей, чтобы не вносилось многобожия разделением или безбожия слиянием, и, избегая этих [двух крайностей], всесветло сияет учение Христово». (Преподобный Максим Исповедник. Толкование на молитву Господню.)
+
Передали письмо.
… Пишет Вам грешная р. Б. Е. Многие из нас, живущих в миру, ощущают сегодня, что времена последние, что вот-вот разразится буря, а при этом большинство пастырей и паствы (увы!) отпало, отступило от Христа. А мы, те, которые не хотят предавать Господа, как овцы без пастыря, сирые и убогие. И такое ощущение, что бредём, а нас ветры шатают в разные стороны. (При Христе и волны пропадают, и ветры затихают, и никаких шатаний.) Батюшка, я знаю Вас только по Вашим песням и очень надеюсь, что вы — не из числа отпавших, т. е. тех, которые приняли разные номера (ИНН, страховой и прочие), РФ-овские паспорта с числом 666 и графой «личный код», всякие электронные карточки и прочее, прочее… (О какой список! Попробуй тут не отпасть. Сразу же огорчу: СССР-овский паспорт давно заменил на РФ-овский, с удовольствием поменял серп и молот на герб Росiи с Георгием Победоносцем. Злополучную цифру в паспорте не нашёл, личного кода не имею, зато имею Библию со страницей 666, всегда читаю её и прикладываюсь к любым её страницам.) Такие люди вслед за такими пастырями повторяют одно и то же: „Внешнее не может повредить внутреннему; надо иметь послушание священноначалию; голос священноначалия — это голос Церкви, а значит — глас Божий; а несогласные — маргиналы и раскольники и т. д.“ … Не могу не скорбеть душой о том, что происходит сегодня в Церкви. Знаю, что многие люди перестают ходить в храмы, считают, что причащаться уже нельзя. Но думается, что Благодать Божия ещё не оставила Церковь, и таинства совершают. Что Вы об этом думаете, батюшка?
3-5 июля в Москве состоялся саммит глав всех религий (включая иудеев, мусульман, буддистов и т. д.). На нём было признано равенство всех религий, и у всех — один Бог (как сказано в послании саммита — Всевышний). (Подобные встречи и послания меня волнуют, как моего Барсика выставка авангардистов.) И вот интересное наблюдение. Все священники и миряне, принявшие апостасийные паспорта (а многие и номера), вчера ещё были против экуменизма, а сегодня все оправдывают созыв этого саммита, говоря одно и то же: «Это всё политика!» (Наблюдение интересное, но для меня странное: РФ-овский паспорт не сделал меня экуменистом и обновленцем.)
Я не знаю, что отвечать тем людям, которые говорят, что нельзя причащаться из одной чаши с патриархом. (Пожалуй, и у меня бы не нашлось слов: кто сейчас кого слушает?) И если не поминать патриарха и правящего архиерея (такого же отступника), то кого же поминать? Что делать? (Прежде всего — не ходить по Престолу Божию. Страшно, с какою лёгкостью ревнительница отсылает всех в ад! Начала с «большинства пастырей и паствы» и добралась… )
Разрешите поделиться с Вами ви́дением происходящего. Апокалипсис начался не с 1917-го года, а с 1913-го, (Даже это ей понятно! Зачем же спрашивать „что делать?“) когда в России было похулено Святейшим Синодом Имя Божие; в послании Синода было написано, что Имя Божие — „есть лишь название предмета, а не сам предмет“. А до этого два Вселенских патриарха так же похулили Имя Господне. В 1913 году движение имяславцев на Афоне было разгромлено самым жестоким образом, а сами имяславцы заклеймены еретиками. Таким образом, Небесный Держай был отнят от России, и доступ сатаны к царскому престолу отныне был открыт! Причём заметьте: монахов изгнали с Афона в тот же самый день, когда ровно через 5 лет расстреляют Царскую семью! (4го ст. ст. (17 н. ст. июля), — в канун преп. Сергия и Афанасия Афонского! (Худой пример заразителен. Открыл церковный календарь. Почему-то вспомнилось: „Если началась война — ищите женщину“. 22 июня память свт. Кирилла, архиеп. Александрийского, прп. Кирилла, игумена Белоезерского, прп. Александра, игумена Куштского… мучениц Феклы, Марфы и Марии в Персии. Вот и я вслед за пишущей пошёл неведомо куда. А если серьёзно — вот до чего можно дойти, копаясь в цифрах и датах. Можно и мучениц обвиноватить во Второй мiровой, даром что жили они в IV веке.)
Имяборческая ересь, очень тонкая и коварная, отныне проникла в нашу Церковь и отравила священство, монашество и мирян. Об имяславии можно даже ничего не знать, но дух имяборчества, дух рационализма заразил многих и многих. Утрачено не только понимание Имени Христова и Имени Божия как Нетварной Энергии Божества (и в этом смысле Имя Божие — Сам Бог!), утрачено и понимания имени в целом! Наши христианские имена, данные нам во святом крещении, освящаются Именем Христовым, а значит согласие на замену имени номером — есть предательство (хотя может быть и неосознанное) Самого Христа! Сначала враг рода человеческого через своих слуг похулил Имя Спасителя, сведя его до простого человеческого Имени, а сегодня наши имена заменяет номерами (т. е. антиименами, данными зверем). (Неужели же рабу Е. будут вместо имени-отчества называть цифрой? Как можно душу отождествлять с паспортом, водительскими правами, электронными карточками и «прочим, прочим»? Что ж восхваляющая имя занижает его, придавая цифрам всесильность?) А между тем вот-вот начнут наносить начертания на лоб или правую руку, причём обманным путём. (Мученикам тайком подсовывали еду из капищ, насильно кормили идоложертвенным — и никто не обвинял их в отречении от Христа: и отпадение, и присоединение может быть только добровольным!) Люди будут сдавать отпечатки пальцев и цифр, фото биометрии, а им незаметно для них будет наноситься невидимая лазерная метка. (В концлагерях людям татуировали номера, пришивали к одежде, заключённые отзывались на номера — неужели они все погибли для Вечности? Понятное дело, что через внедрение ИНН, электронных карточек и тому подобного возводится всемiрный концлагерь, при постоянном словоблудии о правах человека народы ведут к концлагерному унижению, но страшиться напропалую всех цифр — не подобает христианину.) Они же уже дали согласие на номер вместо имени. (Документ и должен иметь номер. Но разве при выдаче электронной карточки говорят: вот вам номер вместо имени? Где же согласие?) И как этикетка ставится на товар, так и начертание должно быть на теле! Мы дожили до этих времён, а пастыри, слепые вожди слепых, сами идут в яму и других за собой ведут!» (Хорошо бы понять, что цифры и буквы сами по себе ничего не значат, пока не будут с чем-то или с кем-то отождествлены. Если шарахаться от звуков, то и от Христа нужно бежать, так как буквы Его Имени есть и в слове антихрист. Если страшна цифра 666, то нужно не прикасаться и к Священному Писанию или вырывать лист из Библии.)
… Чуть отвлекусь. При встрече со знакомым игуменом речь зашла об ИНН.
— У меня его нет, — сказал отцу игумену.
Знакомый улыбнулся и сказал мне в ответ:
— Не прельщайтесь, батюшка. Его присваивают всем — и вам тоже. Они ставят автоматом, не спрашивая.
— Это уже не моя печаль. Не ехать же мне в сельсовет, ставя себя в смешное положение: добиваясь снятия номера, которого может и не быть.
Возвращаюсь к письму.
Батюшка, не могли ли Вы написать мне, что Вы обо всём этом думаете? (А что я могу думать с новым паспортом?) Хотелось бы также задать Вам вопрос о молитве о властях на литургии (разве можно молиться о сатанинских властях?) (То, что власти мало кого радуют — неудивительно. Но клеить всех к сатане…) и об отсутствии заупокойной молитвы о царях. (Ещё не молимся о дворянах, купцах, крестьянах, рабочих — не перечесть не поминаемых сословий. Но что же это за Царствие Божие, заполненное земными различиями? Или и там цари будут царствовать, дворяне дворянствовать, купцы купечествовать, а крестьяне крестьянствовать в поте лица? Быть во Христе уже недостаточно? Разве мало объединяющего прошения о упокоении душ усопших рабов Божиих?)
… Я бы хотела много чего написать Вам, но не знаю Вашего устроения, прошу Вас написать мне, если моё письмо не вызовет у Вас полного отторжения. («Цена не стена, можно передвинуть», — сказал в Пскове цыган, пытавшийся продать гнилой дом как новосрубленный. Не стена и отторжение, но писать той, кому ни епископы, ни священники не авторитет — и самонадеянно, и безсмысленно. А об «имяславии» порассуждаем.)
… В Ветхом Завете, задолго до Рождества Спасителя, во многих местах говорится об Имени Божием: Хвалите Имя Господне, Благослови душе моя Господа, и вся внутренняя моя, Имя Святое Его и так далее.
Если Имя Божие Сам Бог, то о каком Имени идёт речь? Ведь называли и Саваофом, и Иеговой, и разными именами. Обратимся к упомянутому Апокалипсису. Вот описание Всадника на белом коне: «… и на главе Его венцы мнози: имый Имя написано, еже никтоже весть, токмо Он Сам… И нарицается Имя Его Слово Божие… И имать на ризе и на стегне Своем Имя написано: Царь царем и Господь господем». Три Имени Одного! Кто-то скажет: вот-вот, нас обвиняют в многобожии, в трибожии — Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой. Но это Имена Ипостасей. А тут на коне ехал Тот, о Котором Святое Писание говорит как о Сыне Божием, присваивая Ему сразу три Имени. Какое же их них — Бог? Или сидело три Бога? Но поскольку творящие молитву Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас грешных имеют в виду именно это Чудное Имя Сына Человеческого, то и остановимся на словах Иисус Христос.
Иисус Навин, великий муж ветхозаветный, великий, но не Бог. Иисус, сын Сирахов, славен был мудростью, но не божеством. Также на Соловках был схимник Иисус. Носил такое имя и не был Богом. Христос переводится как помазанник, и так называли царей. Стал ли кто из них Богом? Не стал. Или только сочетание Иисус Христос делает Богом? Если так, то почему же взятые в отдельности эти звуки не обожили своих носителей, а, соединившись, стали Богом? Да и как можно разделять Бога? И потом, если Имя Иисус Христос — Бог, то почему не стали богами все эти лжехристы, бывшие, нынешние и грядущие? И зачем тогда Евхаристия, Причащение? Зачем было Воплощение, Страдания, Смерть, Воскресение? Не проще ли было открыть Своё Имя человечеству? Следуя логике «имяславов», можно докатиться до того, чтобы, написав это Имя на бумаге, проглатывать и ходить с Богом. Нет, сами звуки и буквы мало пользуют, пока не отнесём их к конкретной Личности — Сыну Божию. Память о Нём единит с Ним, освящает призывающего Пресвятое Имя. А если Имя — Бог, то почему же так называемые «имяславы» сами себе противоречили, молясь не Иисусе Христе, помилуй нас грешных, а добавляя Господи, Сыне Божий? Кто же святит Святое? И потому оптинские старцы отвергли карикатуру на молитву заезжего умника, который учил молиться так: «Иисусе, Марие, помилуй нас».
Звуки и буквы можно уподобить золотой проволоке, проводящей ток. Золотая — но только проводящая, а не производящая, отключи её от источника — и кто угодно может присоединять эту проволоку к чему угодно.
Иван — ничего не говорящие звуки. Мало ли кого так называют. Но когда отношу это общее имя к конкретной личности, к моему отцу, я согреваюсь этими звуками, а точнее сказать, память о моём отце согревает сердце и делает это обычное имя родным. И погребающим своих близких в голову не придёт отождествить личности с именами, иначе к чему такая скорбь? Вытрите слёзы — у вас остались фотографии умерших, их имена.
А теперь вместе с великим учителем Церкви постараемся «не оставить без рассмотрения наименования Сына (которые и многочисленны и взяты от различных умопредставлений о Сыне), но объяснить значение каждого и открыть тайну имен. Начать же это должно с следующего.
Божество неименуемо. Не один разум показывает это, но, сколько можно догадываться, мудрейшие и древнейшие из евреев. Ибо те, которые почтили Божество особенными начертаниями и не потерпели, чтоб теми же буквами были писаны и имя Божие и имена тварей, которые ниже Бога, дабы Божество даже и в этом с ними было не сообщимо, могли ли когда решиться рассеивающимся голосом произнести имя естества неразрушаемого и единственного? Как никто и никогда не вдыхал в себя всего воздуха; так ни ум не вмещал совершенно, ни голос ни обнимал Божией сущности. Напротив, к изображению Бога заимствуя некоторые черты из того, что окрест Бога, составляем мы какое-то неясное и слабое, по частям собранное из того и другого, представление, и лучший у нас Богослов не тот, кто все нашел (эти узы не вместят в себя всего!), но тот, чье представление обширнее, и кто образовал в себе более полное подобие, или оттенок (или, как бы ни назвать это) истины. Поэтому, сколько для нас удобопостижимо, наименования: Сый и Бог, суть некоторым образом наименования сущности, особенно же таково имя: Сый, не потому только, что Вещавший Моисею на горе, когда вопрошен был о имени, как именовать Его, Сам нарек Себе имя это, и повелел сказать народу: Сый посла мя (Исх. 3, 14), но и потому, что наименование это находим наиболее свойственным Богу. Ибо имя θεός (Бог), которое искусные в корнесловии производят от θεείν (бежать) или άιθειν (жечь), по причине приснодвижимости и силы истреблять худое (почему Бог именуется и огнем истребляющим (Втор. 4, 24)), есть имя относительное, а не отрешенное, подобно как и имя: Господь, которое также принадлежит к наименованиям Божиим. Ибо сказано: Аз Господь Бог, это Мое есть имя (Ис. 42, 8); также: Господь имя Ему (Ам. 4, 13). Но мы ищем имени, которым бы выражалось естество Божие, или самобытность, и бытие ни с чем другим не связанное. А имя: Сый, действительно принадлежит собственно Богу и всецело Ему одному, а не кому-либо прежде и после Него; потому что и не было и не будет чем-либо ограничено или пресечено. Что касается до других имен Божиих, то некоторые очевидным образом означают власть, а другие домостроительство, и последнее, частью до воплощения, частью по воплощении. Например: Вседержитель и Царь или славы (Пс. 23, 10), или веков (1 Тим. 1, 17), или сил, или возлюбленного (Пс. 67, 13), или царствующих (1 Тим. 6, 15), и Господь Саваоф, или, что то же, Господь воинств (Ис. 3, 15), или сил (Ам. 6, 8), или господствующих (1 Тим. 6, 15), — явным образом суть имена власти. А: Бог еже спасати (Пс. 67, 21), Бог или отмщений (Пс. 93, 1), или мира (Рим. 15, 33; Рим. 16, 20), или правды (Пс. 4, 2), Бог Авраамов, Исааков, Иаковль (Исх. 3, 6) и всего духовного Израиля, который видит Бога, — суть имена домостроительства. — Поскольку нами управлять можно посредством страха наказаний, надежды спасения, а также славы, и чрез упражнение в добродетелях; то отсюда заимствованы предыдущие имена, и имя Бога отмщений назидает в нас страх, имя Бога спасений — надежду, и имя Бога добродетелей — подвижничество, чтоб преуспевающий в чем-либо из сказанного, как бы нося в себе Бога, тем паче поспешал к совершенству и сближению с Богом посредством добродетелей. Сверх того имена эти суть общие наименования Божества; собственное же имя Безначального есть Отец, безначально-Рожденного — Сын и нерожденно-Исшедшего или Исходящего — Дух Святый.
Но перейдем к именованиям Сына, о которых и предположено говорить в слове. Мне кажется, что Он именуется: Сыном, потому что он тождествен с Отцом по сущности, и не только тождествен, но и от Отца.
Единородным (Ин. 1, 18), потому что Он не только Единый из Единого и
единственно-Единый, но и единственным образом, а не как тела.
Словом (Ин. 1, 1), потому что Он так относится к Отцу, как слово к уму, не только по бесстрастному рождению, но и по соединению с Отцом, и потому, что изъявляет Его. А иной сказал бы может быть, что относится к Отцу, как определение к определяемому; потому что и определение называется словом. Ибо сказано, что познавший (таково значение слова: видевший, Ин. 14, 9) Сына познал Отца, и Сын есть сокращенное и удобное выражение Отчего естества, так как и всякое порождение есть безмолвное слово родившего. Но не погрешит в слове, кто скажет, что Сын именуется Словом, как соприсущий всему сущему. Ибо что стои́т не Словом?
Премудростию (1 Кор. 1, 25), как ведение Божеских и человеческих дел. Ибо Сотворившему возможно ли не знать законов сотворенного Им?
Силою (1 Кор. 1, 25), как Охранитель тварей и Податель сил к продолжению бытия.
Истиною (Ин. 14, 6), как единое, а не множественное, по естеству (ибо истинное единственно, а ложь многолична); как чистая печать и нелживейший образ Отца.
Образом (2 Кор. 4, 4), как Единосущный, и потому что Он от Отца, а не Отец от Него, ибо самая природа образа состоит в том, чтоб быть подражателем первообразу, и тому, чьим называется он образом. Впрочем, здесь более обыкновенного образа. Ибо там и недвижимое бывает образом движимого; а здесь живого Бога — живой Образ, более имеющий с Ним сходства, нежели Сиф с Адамом и всякое порождение — с родившим. Ибо такова природа существ простых, что они не могут в одном сходствовать, а в другом не сходствовать; напротив, целое бывает изображением целого, и притом более похожим, нежели слепок.
Светом (Ин. 8, 12), как светлость душ, очищенных в уме и жизни. Ибо если неведение и грех — тьма; то ведение и жизнь Божественная — свет.
Жизнью (Ин. 14, 6), потому что Он свет, опора и осуществление всякой разумной природы. О нем бо живем и движемся и есмы (Деян. 17, 28), по двоякой силе вдохновения, — и по дыханию жизни, которое вдохнул Он во всех, и по Духу Святому, Которого дал вмещающим и по мере того, как отверзаем уста разумения.
Правдою (1 Кор. 1, 30), потому что разделяет по достоинству, правдиво судит и тех, которые под Законом, и тех, которые под Благодатию, и душу и тело, чтоб одна начальствовала, а другое состояло под начальством, чтоб лучшее владычествовало над худшим, а худшее не восставало против лучшего.
Освящением(1 Кор. 1, 30), как чистота, чтобы Чистое вмещаемо было чистотою.
Избавлением (1 Кор. 1, 30), как освобождающий нас содержимых под грехом, как давший Себя за нас в искупление, в очистительную жертву за вселенную.
Воскрешением (1 Ин. 11, 25), как переселяющий нас отсюда, и умерщвленных грехом вводящий в жизнь. Сии имена принадлежат еще вообще и Сущему выше нас и Сущему ради нас; собственно же нам свойственные и принадлежащие воспринятому Им человечеству суть следующие:
Человек (1 Тим. 2, 5), чтоб Невместимый иначе для телесного, по причине необъемлемости естества, не только сделался вместимым через тело; но и освятил Собою человека, соделавшись как бы закваскою для целого смешения, всего человека освободил от осуждения, соединив с Собою осужденное, став за всех всем, что составляет нас, кроме греха, — телом, душою, умом, — всем, во что проникла смерть. А общее из всего этого есть человек, по умосозерцаемому видимый Бог.
Сын Человеческий (Ин. 3, 18) и чрез Адама, и чрез Деву, от которых родился (от одного, как от Праотца, от другой, как от Матери) и по закону и сверх законов рождения.
Христос, по Божеству; ибо самое помазание освящает человечество не действием своим, как в других помазанниках, но всецелым присутствием Помазующего. И следствием сего помазания то, что Помазующий именуется человеком, а помазуемое делается Богом.
Путь (Ин. 14, 6), как чрез Себя ведущий нас.
Дверь (Ин. 10, 9), как вводитель.
Пастырь (Ин. 10, 11), как вселяющий на месте злачне, воспитывающий на воде покойне (Пс. 22, 2), путеводствующий отселе, защищающий от зверей, обращающий заблудшего, отыскивающий погибшего, обвязывающий сокрушившегося, оберегающий крепкого (Иез. 34, 4), и вещаниями пастырского искусства собирающий в тамошнюю ограду.
Овча(Ис. 53, 7), как заколение.
Агнец (1 Пет. 1, 19), как совершенный.
Apxиepeй (Евр. 4, 14), как дарующий нам доступ.
Мелхиседек (Евр. 7, 3), как рожденный без матери по естеству высшему нашего, и без отца — по естеству нашему, как не имеющий родословия по горнему рождению, ибо сказано: род Его кто исповесть? (Ис. 53, 8); как царь Салима, то есть мира, как царь правды, и как приемлющий десятину от патриархов, которые мужественно подвизались против лукавых сил. Имеешь пред собою наименование Сына. Шествуй по оным; и если они высоки, то шествуй — божественно, а если телесны, то — подобострастно, лучше же сказать, — совершенно божественно, чтоб и тебе стать богом, восшедшим от земли чрез Снисшедшего ради нас свыше. А паче всего и прежде всего наблюдай сказанное, и не погрешишь в высоких и низких наименованиях. Иисус Христос вчера и днесь телесно, тойже духовно и во веки (Евр. 13, 8) веков. Аминь». (Свт. Григорий Богослов. Слово 30-е. О богословии четвёртое, о Боге Сыне второе.)
«… Которые крепко стоят за букву, пусть знают, что они убоялись страха, где нет страха (Пс. 13, 5), и пусть ясно выразумеют, что их привязанность к букве есть только прикровение нечестия» ( Свт. Григорий Богослов. Слово 31-е).
А это значит — так называемые имяславы никакие не имяславы, а звукославы или буквославы, заклеймённые же ими трезвые христиане не имяборцы, а звукоборцы или буквоборцы.
+
«…Самомнение отнимает у человека большую часть того, чем он есть, и тщеславие бывает для людей величайшим препятствием в добродетели» (Свт. Григорий Богослов. Слово 3-е).
О, если бы это усвоили люди творческих профессий, ищущие мірской славы и чинов! Как много могли бы дать другим, да и себя бы избавили от рабства блудному бесу и зелёному змию.
+
Поэт прислал свой сборник. Подпись: «Иеромонаху Роману — собрату по перу, по служению русскому слову, Родине, Богу…» Только ли о собрате писал собрат? И заслонил собрат собрата…
+
А это уже вторит поэтесса: «Иеромонаху Роману — поэту — собрату по перу от автора». За одним столом, что ли подписывали?
+
Из письма:
«… И дело тут не только в стихах, в величине поэтического дара, сейчас великих поэтов не стало, потому что все поэты одного уровня, примерно. Таково моё мнение. Слишком все грамотные, каждый может очень неплохо что-то написать. Но ценность этой писанины — часто ноль. Потому что все писатели, и никто не читатель. Мы все говорим, никто никого не слушает. Вообще, чувствуется мне лично — перенасыщенность информацией, забит эфир таким количеством слов, что они уже совершенно не важны — не важен их уровень — их уже невозможно услышать, они на фоне других слов, а не сами по себе.
…Кроме всего прочего, я всегда вижу перед собой картину — еретик Арий, говорящий стихами (он говорил стихами) и молчаливая пощечина Арию от святителя и чудотворца Николая, епископа Мир Ликийских.
… Но сейчас ситуация вообще комическая — что ни «батюшка» — то член Союза писателей или Общества психологов, педагогов и т.п.
…Такие мы стали люди, такие мы стали христиане. Где нас только нет! Внутри себя нас нет».
Верные слова! При многообразии внешнего нутро наше как запущенный сад…
+
Несколько лет назад зимой посетила меня женщина из местных. За чаем поведала такую историю: «Отец мой был великий труженик, не видела, когда он ложился и вставал. Вёл крепкое хозяйство, построил хороший дом, развёл скот. Заработал себе две грыжи. Мы, дети, тоже не лежали на печке, всё время трудились. Так и жили, трудились и молились. И вот как-то осенью к дому подкатила подвода с двумя вооружёнными людьми. У обоих — винтовки с примкнутыми штыками. Один соскочил с подводы и сказал вышедшему отцу: „Собирай своих. Ничего с собою не брать, потому что вашего тут ничего нет“. Отец молча кивнул и позвал нас. И в чём вышли мы, в том и повезли нас на Кольский полуостров (отец был в одном пиджаке).
Привезли в голые сопки, поселили в огромные брезентовые палатки, где семьями жили такие же горемыки. Началась зима. А это ведь не Ташкент. Каждое утро десятками выносили трупы — стариков, мужиков, женщин, детей. Но отец и там проявил себя: сделал железную печку, и благодаря этому в нашей палатке никто не замёрз. И жили так несколько лет, пока не сколотили бараки. Строили мы северный городок. Отца, как толкового работника, заметили на стройке, поставили бригадиром. И так он проработал восемнадцать лет.
За это время я закончила школу и поступила в медучилище. После его окончания меня как дочь „врага народа, кулака-мiроеда“, лишили права работать в городе. Отослали фельдшером в деревню. А мне и хорошо, я ведь деревенская. Так вот, пришло время отцу оформлять пенсию, а ему говорят: пенсии не будет, так как не выработан стаж. Они не засчитали ему эти восемнадцать каторжных лет. Отец очень запереживал, думал, как жить? И вот во сне видит он Богородицу, и Она ему говорит: „Иван, не скорби, проживёшь и без пенсии. И будут давать — не бери“. Проснулся отец успокоенный. И точно. Через несколько месяцев ему начислили какие-то крохи, но он отказался: кому что-то сделает, что-то починит — так и жил без пенсии. У меня тоже всё было Слава Богу. Вышла замуж, есть дети, внуки, сейчас уже не работаю по возрасту. Приехала навестить своих».
Смотрел я на гостью и думал: всю жизнь с детских лет провела в ссылке, сначала в невольной, а потом в добровольной. И вот вчерашние комсомольцы и комсомолки сунут ей «Акафист народного покаяния Святому благоверному Царю-Мученику Николаю ΙΙ Искупителю России» и будут требовать от неё покаяния за себя и за своего праведного отца в мнимом грехе цареубийства: ведь покаяние-то всенародное! Или она и её отец, как и многие миллионы пострадавших, уже не народ, а народ — только вчерашние комсомолки и комсомольцы? А может, всё-таки не нужно этой женщине каяться в несовершенном? Тогда при чём тут всенародное покаяние? Не вижу логики и смысла у желающих окомсомолить Церковь.
+
Прислали «Канон покаянный ко Пресвятей Богородице о разрешении грехов противу Бога и царя». Издатели для пущей убедительности включили высказывания почивших патриархов. Остановимся на одном из них: «На днях совершено ужасное дело: расстрелян бывший Государь Император Николай Александрович… Мы должны, повинуясь учению Слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падёт и на нас, а не только на тех, кто совершил его…»(Святитель Тихон, Патриарх Московский и всея Руси).
Чёрным по белому написано: 1. «Бывший Государь». (Как можно винить народ в цареубийстве, если царя уже не было? Не считают же отрёкшегося священника — священником. Скажут — он был помазанником? Так на царство и помазывали. Подписывая отречение, он отрёкся и от звания, и от помазания.) 2. «Мы должны… осудить это дело». (Осудить, а не взять на себя, вставая в один ряд с палачами. И разве есть те, кто не осудил убиение беззащитных, невинных, да ещё и детей? Если таковые имеются, пусть они и каются. А гнать весь народ в ряды палачей, называть лжепокаяние покаянием, лжеканон каноном — богомерзкое дело! Или цитаты приводятся, чтобы им не следовали?)
+
Мой отец — потомственный крестьянин, победитель фашизма. Несмотря на то, что мать была учительницей, сын даже комсомольцем не был. И в университете имел за это неприятности: меня лишали стипендии, но всё равно не смогли заставить встать в ряды комсомола. Не сужу тех, кто там был, но тяжко видеть, как вчерашние комсомольцы пишут эти лжеканоны, винят весь свой народ. Бедный народ! От Петра-Русофоба Первого гнули его в бараний рог, и сейчас гонят к позорному столбу фарисеи нового времени.
+
… А вот и сам канон. Канонические ирмосы современных молитвенников не устроили, внизу сноска: Канон поётся без ирмосов. Канон без ирмосов? Зачем же их печатать? Впрочем, издателям не отказать в последовательности: если приводят цитаты, чтоб им не следовать, то почему так не поступить с ирмосами? Не беда, что в Церкви иначе. Читаю новосочинённый тропарь: «Како мы и отцы наши отступихом единого Пастыря и предахом кротчайшего Помазанника Божия, наемником же и разбойником последующе в наше нынешнее время смутное…»
Что же получается? Мало того, что они и их отцы отступихом, предахом, наемником и разбойником последующе, так ещё и народ за собой тянут. Нет уж, топайте без нас, господа лжепокаянники, мы не ходоки за палачами. Народ изводит себя пьянством, блудом, абортами, сквернословием — скоро по пальцам можно будет пересчитать руских школьников в той же Москве, а они уводят народ от истинного покаяния, клеймя его за мнимый грех! Забудет народ о своих настоящих грехах — вообще вымрет, некому будет каяться. Не думаю, что этого хотите, но к этому ведёте.
+
… Так и видится картина — притащили семнадцатилетнюю наркоманку в Храм, всучили эту книжонку и давай ей устраивать очередную ломку, ломку сознания. И не понимает бедняжка, когда это она успела предахом того, кого случайно могла видеть на фото? Да и эти мутные дяденьки и тётеньки — они-то и их отцы, когда успели провиниться? Писали бы уж о дедах-прадедах. Да ведь и не народ предавал, а дворяне, не народ расстреливал, а интернациональный сброд. Пусть их потомки и винятся, молятся за своих родичей. И потом, как можно слушать нарушителей заповеди Чти отца и матерь? Если твой отец был безбожником или отступником — молись о нём со слезами, а не выставляй, как Хам, наготу его на весь мiр. И что за странное желание стать разбойником и наемником, «наемником и разбойником последующе?»
Но довольно картин! Так и хочется крикнуть: опомнитесь, христиане! Не тащите свою ложь и муть в Церковь! Не воцерковляйте невоцерковляемое! Увы! Пропитанные фарисейством Самого Господа не услышали! Побережём голосовые связки.
+
…Не так уж много отпущено нам времени и сил. Нам даны время и силы для исцеления себя, для истинного покаяния. У каждого своё поле, свой сад. И если я буду орать о плевелах поля и сада человечества — чем же я лучше лживого гуманиста, который весь мiр любит, но не согласись с ним, и он тебя готов порвать на ленты и утопить в грязи? Легко каяться за всех, особенно на словах. Посмотрите на призывающих к покаянию — міролюбцы, трупоносцы, угодники чрева с лоснящимися лицами. И за себя-то не запостились, а «каются» за отцов своих! Как верить этим сытым гордецам? По своей великой гордыне и глупости вы стали отступниками, предателями и убийцами, потому что в помыслах согласились на эти злодеяния. Вот и кайтесь, а не вешайте своё отступление на весь народ. Не заставляйте народ даже мысленно принимать этот страшный грех.
+
Нет ничего нового. Две тысячи лет назад Господь обличил фарисеев, которые пришли к Нему с таким же лжепокаянием: Если бы мы жили во дни отцов своих, не дали бы им избивать пророков. Сами же и показали, что их отцы-пророкоубийцы. И разве Господь одобрил такое лжепокаяние? Нет. Обличил. Чем же лучше фарисеи нашего времени? Несут то же самое лжепокаяние. Покаяние — это: 1. Перемена мыслей и образа жизни. Как умершие могут перемениться? За них нужно только молиться. 2. Кто кается, тот смиряется, всех прощает и никого не судит — вот признаки истинного покаяния. А скажите что-нибудь несогласное этим лжепокаянникам, скажи не по-ихнему — размажут и утопят в своих помоях. Нам есть куда прилагать свои силы, есть, что в себе менять и оплакивать.
+
Церковь причислила бывшего императора Николая Второго с женой и детьми к лику страстотерпцев. Нет, почитателям этого мало. Пишут: «Царь Искупитель»! Искупления Господа уже не достаточно! В самочинном акафисте его сыну читаю: «Язвою Твоею мы исцелехом». А ведь приведённые слова можно отнести только к Спасителю нашему Иисусу Христу. Тварь уравнивают с Творцом! И ведёт неразумное поклонение к богопротивному идолопоклонству.
+
«Во многих районах и городах Германии мусульмане уже в большинстве. Например, в Гамбурге, в Берлине есть уже школьные классы, в которых совсем нет немецких детей» (из газеты).
Ликуй, Европа! Убивай детей во чреве, заключай однополые браки — есть кому заселять твою землю.
+
«… Моление есть соблюдение заповедей и исполнение их волей молящегося, а молитва есть испрашивание того, кто сохранил [эти заповеди], [у Бога] обновления себя для добрых дел. Или, сказать лучше, моление есть подвиг добродетели, посвящаемой Богу, Который благосклонно принимает его; а молитва есть награда за подвиг добродетели, воздаваемая [человеку] Богом с великой радостью». (Преподобный Максим Исповедник. Толкование на молитву Господню.)
+
Есть много достойных, искренних, открытых людей. Кажется, живи и радуйся, но благие намерения не дают им спокойно жить. Они не довольствуются тем, что имеют, и теряют имеющееся в погоне за надуманным и неосуществимым.
В Петербурге ко мне пришёл восторженный Михась.
— Хочу написать книгу, — поведал он таинственно.
— …
— «Душеведение». Так будет называться, — глянул на меня: мол, как названьице?
— Вы кто по специальности?
— Строитель.
Конечно, кирпич и душа как-нибудь с собой поладят в этой книге, но каково живётся желающему облагодетельствовать человечество?
— Какие у вас отношения дома?
— Дома не очень, жена и дочь меня не понимают, — засокрушался душевед.
— Вас это удивляет?
— Конечно! Они меня совсем не понимают!
— Так если вас не понимают близкие, как поймут дальние?
— Поймут, — с дальними у Михася проблем не было. — У меня есть друг-священник. Мы с ним говорим часами и не можем наговориться. (Ох, поместить бы говорунов на необитаемый остров!) Еще в Ивановской области есть друг-игумен. Он сделал себе вериги, я подымал — очень тяжелые. Он хочет принять обет молчания, уйти в затвор и принимать людей.
— Какие люди в затворе? Как же он будет общаться, закрывшись?
— Записками. Через щель.
— Дуть не будет?
— Не будет. Правда, пока он отложил затвор: его хотели ограбить, он купил два ружья, сейчас сидит с послушниками в засаде. (Киваю: от засады ж до затвора рукой подать.)
Чуть погодя говорит:
— Меня Бог слышит. Точно. Можете сказать, что вам нужно, и я попрошу у Него.
Тщетно пытаясь удержать предательскую улыбку, думаю, как его отрезвить. Попросить себе велосипед? Но эту нелепость даже душевед поймёт. И… остановился на квартире. Мол, хотя бы однокомнатную. Поник мой молитвенник, не ожидал такой мелочной корысти. Загрустил. Это ему-то, после ненасытных многочасовых духовных (конечно же!) бесед с батюшкой, после взвешивания (не своих!) вериг, высоких помыслов об обете молчания и полном затворе (неважно, с какой эти помыслы стороны) — просьба о квартире! Нет, не отрезвил, а только привёл в смущение. Пришлось срочно забирать свою просьбу, успокаивать желающего облагодетельствовать всё человечество.
Расстались тепло. «Эх, Михась, Михась, — подумалось при прощании, — человечество как-нибудь перебьётся без «Душеведения», а вот семья без мужа и отца…»
БАТЮШКА ДОРОГОЙ,С РАДОСТНЫМ ПОСТОМ! БЛАГОСЛОВИТЕ.ВЫ,КАК ГОЛОС СОВЕСТИ,МАЯК. ПРОЯСНИТЕ МНЕ,ГРЕШНОЙ,НАСКОЛЬКО ДОПУСТИМО ОБРАЩЕНИЕ К ВАМ «ОТЧЕ»…,ЕСЛИ МОЛИТВА ГОСПОДНЯ НАЧИНАЕТСЯ С ОТЧЕ НАШ… ? ХРАНИ ВАС БОГ! ВАШИ ОТКРОВЕНИЯ БЕСЦЕННЫ.ЭТО НЕ ПРОСТО СЛОВА,ЭТО ПРОПОВЕДЬ.ЖЕРТВА. СОГЛАСНА С КАЖДЫМ СЛОВОМ И ПОДДЕРЖИВАЮ ВАС.НЕ УДАЛОСЬ ВОВРЕМЯ ПОЗДРАВИТЬ ВАС С ПРЕСТОЛЬНЫМ ПРАЗДНИКОМ СВ.ИКОНЫ БОЖЬЕЙ МАТЕРИ «ВЗЫСКАНИЕ ПОГИБШИХ»(18.02),КОТОРУЮ НЕ ТОЛЬКО ПОЧИТАЮ,НО И ВОЗЛАГАЮ ОГРОМНУЮ НАДЕЖДУ ВО СПАСЕНИЕ ДУШ ЖИВЫХ И УСОПШИХ СРОДНИКОВ,ПРАВОСЛАВНЫХ ХРИСТИАН.
Читать очень тяжело, почти невозможно, простите меня. 1, 2 страницы прочитала, то, что происходит в нашей жизни, большое спасибо. 3 страницу не смогла прочитать.
Елене, Неман.
Почитайте «Люблю молиться Николаю Угодничку» — витаминка. А «Не сообразуйтеся веку сему» — лекарство
«Научниками быть дано очень немногим, не всем можно и проходить науки, но обсуждать окружающие нас вещи, чтоб добыть определенные о них понятия, всем и можно, и должно. Вот этим и следовало быть у всех занятою мыслительной силе. Сколько она добудет – это судя по своей крепости, но она должна быть всегда занята серьезным делом обдумывания и обсуждения действительностей» — святитель Феофан Затворник
Спаси Господи, прочитала еще раз, читала не один день, чувствую, что прочла бы еще и еще раз, очень много мыслей, фактов, цитат святых отцов, даже в отношении одежды, все очень важно. Спаси Господи, отец Роман. Прочитала первые комментарии, очень нужная книга. Спаси Господи!
А какой славянский шрифт использован в цитатах?
Александр, это шрифт Triodion Ucs.
Про смертную казнь вопрос, конечно, сложный. Безусловно, те, кто совершает ужасные злодейства, заслуживают воздаяния, соответствующего их деяниям. Но как быть с тем, кто будет исполнять приговор? Не нарушит ли он заповедь «не убий»? Ведь убийство не перестает быть таковым, даже если убиенный его заслужил. Или казнь душегуба не является грехом? Да и осознает ли этот душегуб то, что совершил, раскается ли? Давным-давно смотрела фильм про заключенных, ожидающих своей участи в камере смертников. Помню, как поразили меня слова одного из них. Перед лицом смерти этот, с позволения сказать, человек, совершивший не одно зверство, вдруг сказал, что всегда …очень любил людей…
Согласна, что ходить в церковь в чем попало недопустимо, но почему православным христианкам нельзя носить брюки вне стен храма? Как это мешает спасению? Запрет на ношение женщинами мужской одежды (если понимать его буквально) содержится только в Ветхом Завете. В Новом Завете такого запрета вроде бы нет? Кроме того, во времена раннего христианства брюки и не считались мужским одеянием, поскольку их просто не было. Брюки, как принадлежность мужской одежды, появились значительно позже. В нынешние же времена существуют как мужские, так и женские брюки, которые мужчинам носить неприлично. И вызвано ношение брюк женщинами вовсе не желанием оных ввести кого-то во грех (грех и без того найдет дорогу к тому, кто к нему склонен) или уподобиться мужчинам, а скорее — соображениями удобства. Ведь большинство женщин в современном мире не сидят дома, как раньше, а ведут активную жизнь в обществе. Очень неудобно ехать в общественном транспорте в «час пик» с сумками в руках и в длинной юбке. Да и так ли уж важно соблюдение внешнего (не имею ввиду крайностей)? Если мы наденем длинные юбки и платки, перестанем стричь волосы и пользоваться косметикой, мы не станем от этого лучше, чем мы есть. Гораздо важнее, на мой взгляд, блюсти внутренний нравственный закон, данный нам Богом. Только имея внутри этот закон, человек способен отличить дурное от доброго. Казаться христианином гораздо легче (но мало пользы), чем быть им по сути. Так не лучше ли на внутреннем наполнении, а не на внешней оболочке сосредоточить свое внимание и силы? Иначе так и в фарисейство недолго впасть. Лично мне тоже симпатичнее женщины в юбках, но чисто из эстетических соображений: поскольку сейчас существует тенденция слепо следовать моде, без учета индивидуальных особенностей. Но эта тенденция, вероятно, говорит больше об отсутствии эстетического чувства, нежели о недостатке веры ( о чем, впрочем, не берусь судить) или всеобщей растленности (хотя она тоже имеет быть).
Людмила Николаевна, думаю, в Храме люди должны быть самими собой. Если в Храме женщина в юбке, то подразумевается, что это естественно для неё (иначе зачем притворяется тем, кем не является?). Ведь Вы же согласны, что неправильно женщине ходить в Храм в брюках – значит, эта «неправильность» сохраняется и вне его стен. В Церкви сохранилась традиция, которая исчезла в мiру, и это очень показательно: Церковь вообще противостоит мiру, греху, хранит добродетели, несвойственные нашему времени, возвращает человеку утраченную целостность, отрезвляет его. Но нет никакого смысла в отрезвлении, если, выходя из Храма, мы опять «опьяняемся». Да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого. Мы или хотим быть чистыми, или хотим валяться, как свиния в калу. Поэтому думаю, что никакого разделения на «внешнее» и «внутреннее» здесь нет. Человек, изменившийся внутренне, изменится и внешне. Человек, изменившийся на время и «для виду» (придя в Храм), не изменяется вообще. Получается, что он бессмысленно тратит время.
Что касается стрижки волос и косметики, спросите у любого художника, актера, режиссера, влияют ли такие «мелочи» на художественный образ. Эти мелочи очень важны и могут решить, например, характер роли, подсказать актеру, как именно он должен вести себя на сцене. А в жизни они куда важнее, потому что диктуют свои правила уже в реальности, заставляют «обыгрывать» их. Одна и та же женщина в брюках или в юбке, с рыжими, зелеными, светлыми волосами, с накрашенными глазами или губами, с длинными наманикюренными или «естественными» ногтями – все это разные образы, а должен быть один: Божий. Вспомните преподобную Марию Египетскую: могла ли она краситься после того, как осознала свой грех? Конечно, нет, потому что очень захотела измениться.
Сегодня смотрели фильм «А зори здесь тихие…» и обратили внимание на то, что все героини – в юбках, хотя можно ли придумать более «неудобные» обстоятельства? Знаю много женщин, которые водят машину исключительно в юбке, а что касается общественного транспорта в «час пик», то там одинаково неудобно и в юбке, и в брюках.
Простите, Людмила Николаевна, еще несколько слов вдогонку. Вы пишете: «Согласна, что ходить в церковь в чем попало недопустимо, но почему православным христианкам нельзя носить брюки вне стен храма?» Мне кажется, Вы здесь сами себя опровергаете: если недопустимо ходить в Церковь в чём попало, то как может христианка ходить в чём попало вне Храма? Ведь она является членом Церкви на всякое время и на всякий час и всюду должна показывать пример. Церковь не заканчивается за пределами Храма, у неё вообще нет границ, и мы всегда ходим перед Богом. А если христианка всюду ходит «в чём попало», то какая же она христианка? И если внешнее для неё неважно, то почему она так держится за внешнее?
Хочу добавить к словам редактора , что внешний вид является одной из форм проповеди . Если внимательно присмотреться к людям на улице , можно увидеть , какую проповедь несет человек. Например когда женщина одевает брюки она проповедует свободный образ жизни , когда человек слепо следует моде , он как бы говорит , что он готов ко всему новому и для него нет ограничений и.т.д . А какую проповедь хотите нести в мир Вы?
Согласна с Людмилой Николаевной.
Если не произойдет перемен внутренних (а это к пенсии бы обрести. Отдельное спасибо В.В.), то внешнее только показуха.
А как же юбка и платок в Храме — тоже показуха?
Юбка и платок в Храме — начало перемен.
Не знаю как у вас , а у нас некоторые женщины в брюках , заходя в Храм, стыдливо обматываются парео на манер индианок , и смешно и грустно.
А почему перемены происходят только в Храме? Вышел из Храма — и стал таким, как прежде. Побыл немножко «приличным» — и стал обычным. В Храме каялся и разговаривал кротко и приветливо, вышел — и выругался. В Храме терпел, не курил, вышел — и тут же закурил. Не курить курящему человеку физически трудно, и люди, курящие за оградой Храма, даже вызывают сострадание, но юбка никаких мучений не доставляет. Думаю, просто хочется быть, как все, слиться с толпой. И это оказывается более важным, чем какие-то внутренние изменения.
Не у всех есть смелость выделяться из толпы. И надо время, чтобы произошли внутренние перемены и появилась смелость выглядеть не так как все. А тем у кого есть смелость нужны любовь и понимание, дабы не осуждать тех у кого нет смелости. И к пенсии дойдем до приличного христианского вида и внутреннего и внешнего. Вся жизнь христианина- это работа над собой. Нельзя сегодня засеять поле, а завтра собрать с него урожай.
Светлана, но внешний вид — это никакой не урожай, это как раз обработка поля, её нельзя откладывать до пенсии (до осени), иначе ничего не взойдет. Если бы мы считали, что наше спасение исчерпывается переодеванием в другую одежду, это действительно было бы нелепо и ничтожно.
Светлана , 13.07.2019 в 13:03
Юбка и платок в Храме — начало перемен.
Только Вы свое поле начали обрабатывать вчера, а кто-то сегодня. Есть люди, которые еще не знают о том, что у них есть поле.
Нам надо приобретать первую ступеньку любви — терпение.
Да, конечно. Но плохо, если они никогда так и не узнают об этом поле… И если рядом не окажется опытного земледельца.
Марина, я ничего не хочу проповедовать миру, то есть распространять какие-то взгляды, так как не считаю себя вправе это делать. Для этого есть особые люди – проповедники. Я поделилась своим мнением, которое не претендует на то, чтобы считаться истинным. Возможно, я заблуждаюсь, но совершенно искренне.
Ольга Сергеевна, я не сторонница того, чтобы за пределами храма ходить, в чем попало. Я имела ввиду, что одежда должна соответствовать месту. Мы же не пойдем в сталеплавильный цех в вечернем платье (как, впрочем, и в любом другом платье или юбке)? Точно так же и в церковь мы ходим в юбках не потому, что это для всех нас естественно, а потому, что такова традиция, которая возникла задолго до того, как женщины стали носить брюки. А Православие, как Вы справедливо заметили, ревностно хранит традиции. Но если девушка не привыкла ходить в юбках (а таких сейчас немало), то ей незачем ходить в церковь, так как дорога ко спасению ей все равно закрыта и она автоматически попадает в разряд лицемеров? В Храм приходят меняться не внешне, а внутренне, и, если кто-то, выйдя из церкви, выругался, то значит этого изменения, увы, не случилось, в какие бы одежды человек ни рядился. А Вам не доводилось встречать вполне благопристойно одетых юных созданий (в платьях, в том числе, — свадебных) с сигаретой в руках и матерными словами (сказать «на устах» в данном случае неуместно)? Или женщин, которые никогда не носили брюк, но женщинами их назвать можно только по первичным половым признакам? И если уж говорить о том, что женщина должна быть женщиной, то нам нужно поменять весь уклад жизни. Подозреваю, что в библейские времена мы не были настолько эмансипированы, как сейчас. Но, кстати говоря, одежда мужская в те времена мало чем отличалась от женской (по крайней мере, брюк мужчины не носили). Сейчас же женщины во многих аспектах жизни уравнены с мужчинами (во всех, к счастью, нас не уравнять), но вот в одежде почему-то мы должны принципиально отличаться.
Что касается смены образов, когда мы переодеваемся, красим волосы или делаем макияж, то это не более, чем смена формы, которая влияет лишь на то, как нас воспринимают окружающие, а не на нашу внутреннюю суть. Если бы, меняя внешний вид, мы каждый раз становились кем-то иным, страшно подумать, что тогда было бы. Тогда бы и актер мог играть роль только в гриме и сценическом костюме. Но ведь это же не так. Актер вполне способен сыграть роль, в которую он «вжился» и без каких-либо внешних атрибутов.
Фильм «А зори здесь тихие» мне тоже нравится, но в фильмах не всегда отражены исторические реалии. Вспоминается рассказ женщины-фронтовички, которая говорила, что самым сильным ее желанием после войны было – надеть юбку, то есть юбки в полевых условиях не были так уж распространены.
«Но если девушка не привыкла ходить в юбках (а таких сейчас немало), то ей незачем ходить в церковь, так как дорога ко спасению ей все равно закрыта и она автоматически попадает в разряд лицемеров?»
Думаю, девушке разумно разобраться — почему она надевает в церковь юбку и платок и считает неприличным идти туда в другой одежде, хотя в «обычной» жизни одевается иначе. Мне как раз в этом видится формализм и фарисейство: одеваться в Храм, «как положено», хотя в Церкви не должно быть ничего случайного, показного, механического. Знаю девушку (впрочем, честнее назвать её всё-таки женщиной — ей под сорок), которая достаточно долго ходит в Храм, но всегда в джинсах и с непокрытой головой. Поскольку она общается со священниками, думаю, этот вопрос неоднократно обсуждался, но всё-таки она остаётся при своём. Думаю, для неё это принципиальный вопрос: она не хочет притворяться, хочет быть цельной, но не изменившись (как надо бы), а оставшись прежней. Но, по крайней мере, в её поведении ощущается какая-то мысль.
«В Храм приходят меняться не внешне, а внутренне…»
Конечно, но трудно представить себе, что кто-то серьёзно изменился внутренне, а на его облике это никак не отразилось.
«Что касается смены образов, когда мы переодеваемся, красим волосы или делаем макияж, то это не более, чем смена формы, которая влияет лишь на то, как нас воспринимают окружающие, а не на нашу внутреннюю суть».
Непонятно, зачем казаться окружающим тем, кем не являешься? Самое ценное в общении между людьми — это именно внутренняя суть.
«Если бы, меняя внешний вид, мы каждый раз становились кем-то иным, страшно подумать, что тогда было бы. Тогда бы и актер мог играть роль только в гриме и сценическом костюме. Но ведь это же не так. Актер вполне способен сыграть роль, в которую он «вжился» и без каких-либо внешних атрибутов».
У Станиславского в книге «Моя жизнь в искусстве» есть интересный рассказ о том, как он никак не мог найти характер для одной роли, и помогла ему в этом в конце концов одна случайная деталь в гриме: «Но тут, на мое счастье, совершенно случайно я получил «дар от Аполлона». Одна черта в гриме, придавшая какое-то живое комическое выражение лицу,- и сразу что-то где-то во мне точно перевернулось. Что было неясно, стало ясным; что было без почвы, получило ее; чему я не верил – теперь поверил. Кто объяснит этот непонятный, чудодейственный творческий сдвиг! Что-то внутри назревало, наливалось, как в почке, наконец – созрело. Одно случайное прикосновение,- и бутон прорвался, из него показались свежие молодые лепестки, которые расправлялись на ярком солнце. Так и у меня от одного случайного прикосновения растушевки с краской, от одной удачной черты в гриме бутон точно прорвался, и роль начала раскрывать свои лепестки перед блестящим, греющим светом рампы. Это был момент великой радости, искупающий все прежние муки творчества». http://modernlib.net/books/stanislavskiy_konstantin/moya_zhizn_v_iskusstve/read_11/ Грим помогал Станиславскому и в дальнейшем при поисках образа, и в любом профессиональном театре и гриму, и костюму придается большое значение, над этим работают режиссеры, актеры, художники по костюму, гримеры.
У Надежды Тэффи есть рассказ «Жизнь и воротник» — о том, как покупка воротника заставила героиню сначала сменить гардероб, а потом вести себя так, как этот гардероб диктовал ей. https://izdaiknigu.ru/bookread-28154 Рассказ юмористический, но наблюдение совершенно верное. Одежда требует, чтобы ты «обыграл» её и, когда мы покупаем ребенку или дарим кому-то воротничок, джинсы, юбку, шорты, вечернее платье или что-то еще, мы вместе с этим предлагаем и определенный образ.
Представим себе православную женщину, которая, допустим, искренне стремится к целомудренной жизни. Но, приходя из Храма домой, делает макияж и маникюр — как будто подчеркивая чистоту, за которую борется, легким оттенком блуда… Краска на лице ведь не только делает её привлекательнее для мужчин, но и её саму наводит на определенные мысли и приводит в состояние некого самолюбования, желания нравиться, кокетничать и т. д. А теперь подумайте, что проще: научиться контролировать свои мысли и чувства или просто перестать краситься? Первое — почти неподъёмно, второе — элементарно. Если с отказом от внешнего (допустим, от макияжа) станет хоть чуть-чуть легче побороть внутреннее (мысли, чувства), то внешнее нужно изменять с великой радостью! И, наоборот, бороться с грехом в себе и в то же время привлекать его к себе свой внешностью — вдвойне тяжелый труд, и непонятно, по какой причине нужно обрекать себя на него, тем более что на кону — чистота души и спасение.
«Фильм «А зори здесь тихие» мне тоже нравится, но в фильмах не всегда отражены исторические реалии. Вспоминается рассказ женщины-фронтовички, которая говорила, что самым сильным ее желанием после войны было – надеть юбку, то есть юбки в полевых условиях не были так уж распространены».
Не знаю истории военной формы, ничего не могу сказать, но думаю, что, раз в фильме использована именно такая форма, значит, она, по крайней мере, существовала в военных условиях. Если у женщин на войне был выбор — юбка или штаны, значит, режиссер сознательно выбрал именно юбку для создания образа (о чём говорилось выше). Если бы героини фильма были в штанах, это ослабило бы образ.
Благодарен редактору за твёрдую позицию в обсуждаемом вопросе.
«Женщина, красящая лицо свое, великое получит наказание, потому что она дело Божие переправляет, которое совершенно и никакого исправления не требует» (Беседа 17 на евангелие от Матфея св. Иоанна Златоуста)
«Признак нечестной жены — украшать себя ради того, чтобы нравиться другим и иметь от них похвалу, ибо украшенную жену никто честный не похвалит, но только похотливые и бесстыдные люди» (Беседа 61 на евангелиста Иоанна)
Св Тихон Задонский, рассуждая, для чего жены свои лица украшают не видит другой причины, кроме, чтобы людям показаться, ибо не для себя они украшаются, поскольку в домах и спальнях своих бывают без украшения, да и тело того не требует, и здоровья краски не придают, разве вредят. «Плохо они делают, что ходят на банкеты, на браки, на комедии, в компании и прочие собрания; а хуже того, когда в церковь святую с той же безделицей входят и так делают храм Божий позорищем.»
«Истинная красота не с лица, но от добрых и честных нравов познается» (Беседа 14 о женах и красоте св. Иоанна Златоуста)
«Думаю, девушке разумно разобраться — почему она надевает в церковь юбку и платок и считает неприличным идти туда в другой одежде, хотя в «обычной» жизни одевается иначе.» Думаю — потому, что так принято и она уважает церковные традиции, святое место и людей, которых могут оскорбить её джинсы в храме. А может просто боится вызвать справедливый гнев церковных бабушек. Справедливый потому, что если разрешить всем носить джинсы в церкви, то, чего доброго, найдутся и такие, кто сочтет возможным ходить туда в лосинах, трусах и пляжных тапочках. «Мне как раз в этом видится формализм и фарисейство: одеваться в Храм, «как положено», хотя в Церкви не должно быть ничего случайного, показного, механического.» Иначе говоря, прежде, чем идти в храм, нужно ждать, когда посетит искреннее желание надеть юбку и платок навечно?
«Знаю девушку (впрочем, честнее назвать её всё-таки женщиной — ей под сорок), которая достаточно долго ходит в Храм, но всегда в джинсах и с непокрытой головой. Поскольку она общается со священниками, думаю, этот вопрос неоднократно обсуждался, но всё-таки она остаётся при своём. Думаю, для неё это принципиальный вопрос: она не хочет притворяться, хочет быть цельной, но не изменившись (как надо бы), а оставшись прежней. Но, по крайней мере, в её поведении ощущается какая-то мысль.» А, может быть, — поза: мол я считаю, что имею право так ходить, поскольку в Новом Завете нет запрета на ношение джинсов в храме (да и не может быть), а до всех остальных мне нет дела. А платок носить предписано только замужней женщине и тоже — в силу традиций, никак не связанных с верой и спасением.
«Непонятно, зачем казаться окружающим тем, кем не являешься? Самое ценное в общении между людьми — это именно внутренняя суть.» Я не имею ввиду крайностей. Если нарядиться в маскарадный костюм и сделать боевой раскрас, то, наверное, за всем этим, действительно, суть разглядеть трудно. Но хорший макияж не бросается в глаза, он призван только немного подчеркнуть природную красоту и ту же самую суть. Это касается и одежды.
«Представим себе православную женщину, которая, допустим, искренне стремится к целомудренной жизни. Но, приходя из Храма домой, делает макияж и маникюр — как будто подчеркивая чистоту, за которую борется, легким оттенком блуда… Краска на лице ведь не только делает её привлекательнее для мужчин, но и её саму наводит на определенные мысли и приводит в состояние некого самолюбования, желания нравиться.» Если в естественном желании женщины нравиться видеть всегда только блуд, то нужно тогда и одеваться так, чтобы уж наверняка никому не понравиться, даже -себе. Как-то становится уныло от этого. На самом деле, если даже женщина носит платок и юбку, то, наверное, надевает не абы какую тряпку на голову и балахон из мешковины, а выбирает что-то покрасивее, что ей к лицу. Зачем? Не за тем ли, чтобы все-таки нравиться?
Отсутствие макияжа, юбка и платок — не показатель целомудрия. Вспомните дохристианскую Русь. В те времена женщины не знали брюк и косметикой, вероятно, не злоупотребляли, однако же это не мешало им традиционно отмечать отнюдь не целомудренный праздник Ивана Купала.
Хочется ещё добавить: тех, кто склонен предаваться греху, не остановит целомудренный вид. Вспомните пушкинского Дон Гуана, который воспламенился от вида одной только женской пятки под «вдовьим чёрным покрывалом». Женщина в длинной юбке, возможно, даже более привлекательна для мужчин, так как в ней больше тайны. А откровенным или экстравагантным видом сейчас никого уже не удивишь.
«Иначе говоря, прежде, чем идти в храм, нужно ждать, когда посетит искреннее желание надеть юбку и платок навечно?»
Думаю, в первый раз в Храм можно хоть в лохмотьях приползти – и будет на Небесах о таком человеке более радости, нежели о девяноста девяти праведниках. Блудный сын пришёл к Отцу в рубище и принял от Него лучшую одежду. Конечно, мы вправе сказать, что это о внутреннем, но ведь в Евангелии внутреннее часто облечено во внешнее, именно так построены все притчи. Сын мог бы то пировать с Отцом в лучшей одежде, то опять уходить к блудницам, стыдливо пряча брачные ризы (его обсмеяли бы в них), но мы понимаем, что он пришёл навсегда и к прошлому возврата нет.
«А может просто боится вызвать справедливый гнев церковных бабушек».
Может быть, этот гнев церковных бабушек зародился в те годы, когда окружающий мiр еще не пал так, как сейчас. Тогда всё ещё была нормой женщина в юбке и в платке, но некоторые уже стали носить брюки, не покрывать голову, стричься и т.п. И всё же это было очень вызывающе и для «традиционного» человека являлось сигналом того, что такая женщина пала. Поэтому, если эта женщина входила в Храм, на неё могли смотреть, как на явную бесстыдницу, и возмущаться тем, что свой порок она демонстрирует в святом месте. Сейчас эмансипированные женщины стали нормой, поэтому «гнев бабушек» стал менее понятен (возможно, и для них самих). Он воспринимается, как придирка к тому, что стало нормой, как требование соблюдения формальных правил поведения в Храме, и потому кажется нелепым и фарисейским, хотя когда-то, возможно, был призывом к нравственной чистоте.
«Если в естественном желании женщины нравиться видеть всегда только блуд, то нужно тогда и одеваться так, чтобы уж наверняка никому не понравиться, даже -себе. Как-то становится уныло от этого. На самом деле, если даже женщина носит платок и юбку, то, наверное, надевает не абы какую тряпку на голову и балахон из мешковины, а выбирает что-то покрасивее, что ей к лицу. Зачем? Не за тем ли, чтобы все-таки нравиться?»
Думаю, мы утратили вкус к настоящей одежде, не понимаем, как одеться скромно, достойно и в то же время красиво, поэтому на голове у нас и оказываются тряпки. Красота красоте рознь. На иконах не видно женщин с тряпками на голове, мусульманки часто одеты очень красиво и со вкусом (у них традиция не пресекалась так, как у нас). Наверное, мусульманки с детства учатся повязывать хиджаб, чувствуется большое мастерство.
Девушке, которая хочет выйти замуж, конечно, хочется нравиться, но от того, как именно она попытается нравиться, зависит очень многое. Можно думать, что обладаешь богатым внутренним миром, но выглядеть при этом, как блудница. Тогда в конце концов встретишь человека с соответствующими запросами, и все твои «духовные» богатства окажутся в сточной яме. А если речь не о девушке, а о замужней или одинокой женщине, она, наверное, должна не столько нравиться, сколько производить впечатление достойного человека (и быть им). Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом (1 Пет. 3:3-4). Мне здесь особенно нравится слово «человек» — не «женщина»!
«Вспомните дохристианскую Русь. В те времена женщины не знали брюк и косметикой, вероятно, не злоупотребляли, однако же это не мешало им традиционно отмечать отнюдь не целомудренный праздник Ивана Купала».
Язычники тоже были знакомы с целомудрием. Вспомните эпизод из жития святой Ольги, где она (язычница) отвергла нескромные «ухаживания» князя (!) Игоря. Однажды знакомый историк по моей просьбе прокомментировал этот эпизод и сказал, что такое поведение не было исключением для язычников.
«Тех, кто склонен предаваться греху, не остановит целомудренный вид. Вспомните пушкинского Дон Гуана, который воспламенился от вида одной только женской пятки под «вдовьим чёрным покрывалом». Женщина в длинной юбке, возможно, даже более привлекательна для мужчин, так как в ней больше тайны. А откровенным или экстравагантным видом сейчас никого уже не удивишь».
Еще бы! Но это «проблема» распутного Дон Гуана, а не вдовы. Вдова была права, надев черное покрывало, а не платье с глубоким вырезом. Думаю, женщина в длинной юбке действительно носит в себе тайну и становится более привлекательной, но не для тех, кто ищет только телесного. Конечно, Дон Гуанов хватает (его только телесным не назовешь — он знаток и душевного), но при встрече с ними стоит дать понять, что покрывало у тебя не только снаружи, но и внутри.
Конечно в Храм можно ходить и в брюках и без платка (в наше время тебя не выгонят и даже не выругают) , но такая женщина вряд ли сможет жить полноценной церковной жизнью . Ведь в Церковь приходят не только для того , что бы свечку поставить , помолиться и пойти домой. Храм становится твоим домом ,и ты живешь этой жизнью , и эта твоя жизнь самая настоящая , самая первая , самая важная. А когда ты живешь этой жизнью , то всё что предлагает тебе Церковь ( не навязывает ) становится естественным и полезным для спасения. Такая одежда(которую предлагает Церковь) как юбка , платок традиционна для прихожанок Русской Церкви , она ( одежда ) скромна , удобна , не вызывает похотливых взглядов , не отвлекает от молитвы. И знаете , ведь это ещё один повод для смирения . Утром не одела джинсы, а одела юбку — смирилась .Не намазала губы и глаза опять смирилась . Одела платок , смирилась , ещё и как. Вот вам и послушание и смирение для пользы души. А так ,Церковь ничего не навязывает , и не заставляет , как например в мусульманстве. Это только наша свободная воля послушаться доброго совета, или нет.
Марине: «Конечно в Храм можно ходить и в брюках и без платка (в наше время тебя не выгонят и даже не выругают) «. В своём городе я не встречала в храмах женщин без платков, в брюках — приходят, но надевают сверху подобия юбок, которые есть в каждой церкви. Поэтому, думаю, что мало найдется храмов, где на это посмотрят снисходительно. В противном случае, наверное, многие бы ходили в брюках и без платка, потому что многие и ходят в церковь, как Вы говорите, «чтобы свечку поставить, помолиться и пойти домой». Я знаю даже двоих человек, которые слабо верят в Христа, но помолиться ходят в православный храм. Один из них, правда, пробует делать шаги к православию, а другому и так хорошо.
Простите, может быть это и не по теме.
Несколько лет тому назад, летним ранним утром, встретила на улице женщину, проживавшую недалеко от нашего дома.
Женщина была не пьяная, но высохшая от своего недуга. От подмышек до колен обмотана ветхой, уже не белой полупростыней (плечи оголены, ноги ниже колен оголены, а был ли платочек на голове не помню). Передвигалась она мелкими шажками.
Увидев меня спросила, правильной ли дорогой идёт в Храм? И получив утвердительный ответ, продолжила свой путь.
А мне стало её пронзительно жалко, до слёз.
Ведь и она шла своим путём к Богу!
Больше я её не видела.
Дай Бог, чтобы она дошла! Спасибо Вам за рассказ, Людмила.
«Может быть, этот гнев церковных бабушек зародился в те годы, когда окружающий мiр еще не пал так, как сейчас. Тогда всё ещё была нормой женщина в юбке и в платке, но некоторые уже стали носить брюки, не покрывать голову, стричься и т.п. И всё же это было очень вызывающе и для «традиционного» человека являлось сигналом того, что такая женщина пала. Поэтому, если эта женщина входила в Храм, на неё могли смотреть, как на явную бесстыдницу, и возмущаться тем, что свой порок она демонстрирует в святом месте.» Не совсем понимаю, о каких временах речь. Мир пал, когда свершилась революция, но в послереволюционные годы в храмы не ходили, а если где-то все же ходили, то — не те женщины, что носили брюки. До революционной же эпохи вряд ли были «нетрадиционные» женщины, разве что те же революционерки, но они исповедовали другую религию . Позже в СССР нравственные нормы, правда, стали возрождаться, но это были несколько иные нормы, чем те, что были приняты в дореволюционной православной России.
«Можно думать, что обладаешь богатым внутренним миром, но выглядеть при этом, как блудница.»
Конечно, можно, но к чему такие крайности? Обычная девушка с неизвращенным чувством красоты, одетая в брюки, и с макияжем давно уже не воспринимается, как блудница.
«А если речь не о девушке, а о замужней или одинокой женщине, она, наверное, должна не столько нравиться, сколько производить впечатление достойного человека (и быть им).» Но человека без пола не бывает. Мы все либо женщины, либо мужчины, а не бесполые и бесплотные существа. И почему одинокой женщине возбраняется нравиться и хотеть выйти замуж? Что здесь недостойного? Мне напоминает такой подход революционную и раннесоветскую психологию, когда люди обоих полов назывались общим словом «товарищь».
«Язычники тоже были знакомы с целомудрием.» Несомненно, целомудрие было, есть и будет во все времена. Вот только с модой на одежду это никак не связано.
«Но это «проблема» распутного Дон Гуана, а не вдовы. Вдова была права, надев черное покрывало, а не платье с глубоким вырезом.» Разве это только его проблема? Мне представляется, что обоих: он соблазнил на грех, а она поддалась соблазну. Конечно, вдова была права, но это не спасло её от греха (результат все равно тот же, как если бы она надела декольте), потому что от него не спасает скромная одежда, так же, как нескромная (условно говоря) не вводит во грех того, кто не желает блудить. Кто чист, тот не запачкается, а свинья, как
говорят, везде грязи найдет.
«Думаю, женщина в длинной юбке действительно носит в себе тайну и становится более привлекательной, но не для тех, кто ищет только телесного.» Тех, кто ищет только телесного, людьми назвать затруднительно. Человек же (как правило) ищет и того и другого.
Нашу дискуссию можно продолжать до бесконечности, поэтому, на мой взгляд, стоит поставить … не точку, а многоточие. Остаюсь пока при своих взглядах. Благодарю всех и в особенности Вас, Ольга Сергеевна, за интересный разговор и терпение.
«Товарищи» были мужеподобны независимо от пола, а в Церкви этого нет, во многом благодаря именно юбке и платку. Тем не менее, у души нет пола, и, совершенствуясь как христиане, мы не становимся совершенными женщинами или совершенными мужчинами, но уподобляемся Богу.
Соглашусь с Мариной в том, что, изменяясь внешне, мы смиряемся и начинаем понимать, насколько трудно даётся смирение (что уж тогда говорить о внутренних переменах!).
И Вам спасибо за беседу, Людмила Николаевна. Знаю, что переменить свои взгляды очень трудно, особенно если не на кого опереться.
Это просто клад! Очень много для себя здесь нашла, словно глаза стали открываться. Спаси Господи! Надеюсь, выйдет книга, она будет одной из моих любимых. Только одно резануло: » Но как спасаться в суете?» (про детей, бегающих по монастырю). У меня двое маленьких детей, суета непрерывная. Так как же спасаться в суете? Как стать «святой матерью»? Как было бы замечательно, если бы батюшка, может быть, побольше рассказал о своей маме, в пример для нас. Простите, ради Бога, если что не так.
Нашла ответ на свой вопрос «как спасаться в суете» у святителя Феофана Затворника, которого очень полюбила, благодаря этому сайту. Спаси и сохрани, Господи, авторов, создателей сайта на многая лета! Вы Божие дело делаете.
«Он <епископ Феофан (Быстров) >вёл дневник. Мне удалось почитать его… Чем дальше он вёл его, тем увеличивались выписки из Свв. отцов; так что в конце его Еп. Феофан выписывал одни выдержки из них. Но очевидно, они отвечали каким-то его личным переживаниям… Потом записи почему-то совсем прекращаются… Вероятно, он увидел, что эти выдержки несравненно авторитетнее, чем собственные мысли».
Митрополит Вениамин (Федченков). Владыка. Записки об архиепископе Феофане (Быстрове)
Какие ценные мысли, как хорошо от этого на душе.
Многая лета Батюшке.
Низкий поклон батюшке за правду
«А последние времена (будут) богаты на сети (для уловления душ)». … «Торопливость и спешка не дадут осознаться (отстояться) душе, и душа не познает себя». … Доброе восприятие жизни. С малых лет я уже знал от матери, что нельзя обижать вдов, сирот, калек, глухих, слепых, слабых, нельзя смеяться над ними — Господь за них! … «оправданное слово для мерзости, слово, которое обличит мерзость греха». «Церковь (Христова) вообще противостоит мiру, греху, хранит добродетели, несвойственные нашему времени, возвращает человеку утраченную целостность, отрезвляет его».
«Человек, изменившийся внутренне, изменится и внешне». … «Истинная красота не с лица, но от добрых и честных нравов познается» (Беседа 14 о женах и красоте св. Иоанна Златоуста). … «Да будет украшением вашим… сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом» (1 Пет. 3:3-4).
И размышления пастыря (о. Романа (Матюшина), доказывающего собственной жизнью то, что кроме самого себя, пребывает во временной жизни земного пребывания Правда, которая дана Свыше. «… душа (некоторых… сопротивляется и) не воспринимает прочитанное, является свидетельством нашего несовершенства и неготовности воспринимать Слово Правды».
«Не сообразуйтеся веку сему»…
Отец Роман в своих трудах глаголет.
Уж он то знает, что к чему
И по указке жить он точно не неволит.
Мы сами уж давно «живем с усами»,
События порою обгоняем,
А если что не так по жизни с нами,
То не себя, других мы обвиняем.
С себя ведь прежде надо начинать,
Определить дела свои, поступки.
На Божию волю чаще уповать,
Не забывать, что мир наш очень хрупкий.
Вот и подумаешь, а нужно ль это?
Блистать как все, а не иначе?
В конечном же итоге ждёт всех небо…
А о душе своей так редко плачем…
15.12.2022 , Р.В.
Во время встречи в Брянской областной библиотеке имела возможность приобрети несколько книг иеромонаха Романа. «Не сообразуйтеся веку сему» купила два экземпляра (себе и для православной женщины в подарок к Рождеству Христову). Прочитала книгу за два вечера. На одном дыхании. Теперь перечитываю медленно. Вникая внимательнейшим образом в каждое предложение. Читая отдельные страницы испытываю чувство стыда за… себя. Вывод: вот по какой книге нужно нам учиться быть христианками… Спасибо Вам, отец Роман. Книги стихов, конечно же. тоже читаю часто.
Просто диву даешься как мы вцепились в брюки и косметику)). Любой ценой готовы оправдать их ношение как нечто не столь значимое в христианской жизни. Самообман! Святые отцы четко об этом прописали!
А как же быть с тем, что Бог не в храме, а в ребрах?
Спаси, Господи, отца Романа! Как же он всё правильно сказал про внешний вид. Позор нам, позор! Позор обществу, в котором женщины считают нормальным, чтобы их пятую точку всем было видно. Все пожилые в штанах поголовно, молодёжь тоже. А теперь, кто носит платок и длинные юбки становятся изгоями. Я перестала платок носить. Не могу. Достали вопросами: приняла ли ислам. Родители достали, и их тоже достают вопросами о моём странном внешнем виде. Это стыдно ходить в платье или юбке. Вот до чего дошли люди в глубинке. Во Владимирской области живу и ужасаюсь всеобщему помрачению. Спрашивала даже у архиерея, почему не скажут женщинам о внешнем виде. Но никто, конечно, на моё письмо не ответил. Звонили в епархию трижды. Отмалчиваются. Нет, говорят, для вас ответа.
Евгения, в Москве и Санкт-Петербурге сейчас многие носят юбки и платья, и это не обязательно церковные люди – просто это красиво и, по-видимому, модно. Стыдного тут точно ничего нет. И вообще юбка, платье – это, на мой взгляд, даже с вполне светской точки зрения на несколько ступеней выше, чем какие-то штаны, уродующие женщину и превращающие её в «товарища». Если бы у нас было сословное общество, платье было бы принадлежностью высших сословий. С платком труднее, понимаю Вас. Меня тоже иногда спрашивают об исламе, причём порой пожилые люди, которые, кажется, должны помнить, что когда-то русские женщины покрывали голову. Но если кому-то не стыдно ходить с красными или зелёными волосами (как с этим у вас во Владимирской области?), то неужели должно быть стыдно носить платок?
Отец Георгий Максимов в одной беседе рассказывал, что ходит везде в подряснике и что однажды благодаря этому то ли в Индии, то ли где-то ещё к нему подошёл на улице человек и сказал, что хочет креститься. Когда вижу на улице священника в подряснике, мне хочется склонить перед ним голову, когда вижу в светской одежде – смущаюсь, как будто застала его за чем-то неприличным. И наш внешний вид тоже должен быть своего рода проповедью. А главное – он нас самих настраивает на другой лад. Да, отделяет от мiра, психологически это бывает трудно, но ведь так и должно быть.
Кстати, почти уверена, что Ваша мама, глядя на Вас, со временем тоже захочет надеть платье.
Несколько лет назад, переживая по этому поводу, написала небольшое размышление – может быть, Вам будет интересно: https://vetrovo.ru/inoi/nadporozhskaya-jurodstvo/ .