Иерей Георгий Селин. Ложесна бо Твоя Престол сотвори

Часть первая

Лучше бы я не писал этой статьи. Нет у меня ни чистого слова, ни духовного разумения, чтобы говорить на эту тему. Однако и не поделиться своими мыслями не могу: они представляются мне весьма важными. Это мысли об апсиде и конхе как символах женского естества в храмоздательстве.

Эта тема кажется надуманной. Какие женские формы могут быть у храма? Зачем они? Не должно быть у храма ни мужских, ни женских черт. Храм это место встречи с Богом. Дом Мой домом молитвы наречется для всех народов (Мк. 11:17). Храм это Небо на земле, где человек общается с Богом, а не с людьми, разделёнными по половому признаку… Это всё так. И тем не менее, оставили святые отцы песнопение, одна из строк которого взята в заглавие статьи, почему же нельзя предположить, что и храм, как застывшая музыка, имеет строку в честь Богородицы, выложенную не из слов, но из камня? Почему нельзя допустить, что подобное посвящение Божией Матери имеется и в храмовых формах?

Немного истории. В Ветхом Завете в храме приносились в жертву животные. Бог упразднил эти жертвы разрушением Иерусалимского храма и установлением безкровной жертвы, как об этом предвозвестил пророк Давид: Жертвы и приношения Ты не восхотел; Ты открыл мне уши; всесожжения и жертвы за грех Ты не потребовал. Тогда я сказал: вот, иду; в свитке книжном написано о мне: я желаю исполнить волю Твою, Боже мой, и закон Твой у меня в сердце (Пс. 39:7-9). Обратим внимание, что синодальный перевод Псалтири, приводимый выше, значительно отличается от церковнославянского: Жертвы и приношения не восхотел еси, тело же свершил ми еси: всесожжений и о гресе не взыскал еси. Тогда рех: се, прииду: в главизне книжне писано есть о мне: еже сотворити волю Твою, Боже мой, восхотех, и закон Твой посреде чрева моего.

В первом говорится о слухе: Ты открыл мне уши, а во втором о теле: тело же свершил ми еси. В синодальном: в свитке книжном, в церковнославянском: в главизне книжне писано есть о мне. В синодальном: закон Твой у меня в сердце, в церковнославянском: закон Твой посреде чрева моего. Такие различия в переводах, на мой взгляд, не случайны. В синодальном переводе сознательно вычеркнуты слова о воплощении Сына Божьего, тогда как в главизне книжной^[1], значит, в заголовке, в названии, в самой сути Ветхого Завета писано о мне, то есть о Христе, идущим исполнить волю Божию. И говорится о теле, которое Бог совершил (κατηρτίσω, исправил, устроил) Христу. Это значит, что самым телом (а не только выполнением Закона через слышание, как это сказано в синодальном переводе) исполнил Христос волю Отчую. Смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя… (Фил. 2:8).

Какого вида должен быть храм? Их большое разнообразие, но для меня совершенным христианским храмом является Димитровский собор во Владимире, потому что он всем своим обликом говорит о Господе нашем Иисусе Христе и Его кресте.

Не правда ли, Димитровский собор напоминает собой Богочеловека? И не потому ли в советское время с таким ожесточением уничтожались храмы, что они самым видом говорили о Христе? Барабан под куполом — глава, а храмовый куб разделен на две части поясом, который называется аркатурно-колончатым. Имея образ ветхозаветной скинии, новозаветные зодчие сохранили её трёхчастное деление на двор, святилище и святая святых не только по горизонтали, но и по вертикали. Устремляя храм вверх, они как бы поставили три части скинии одну над другой. Можно даже сказать, что лежащая на земле скиния теперь встала на ноги. Более того, продольное деление храма на притвор^[2], святилище и алтарь увидит не всякий человек, зато, осматривая здание снаружи, он легко выделит три вертикальных части.

Средняя и нижняя части храма разделены аркатурно-колончатым поясом. Очень удачно названа эта деталь внешнего оформления поясом. Храм как будто опоясан вырезанным из камня ремнём. Господь воцарися, в лепоту облечеся, облечеся Господь в силу и препоясася (Пс. 92:1). Этот стих Псалтири звучит за всенощным воскресным Богослужением. Повязанный посередине храма пояс придаёт ему исключительный вид. Возникает вопрос. Если храм является образом Господа Бога, то могут ли в нём могут быть части, символизирующие женское естество?

Поскольку Господь уделил нам Свой собственный образ и Своё собственное дыхание^[3], постольку всякий человек является храмом Божиим, как об этом говорит апостол Павел: Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот [храм] — вы (1 Кор. 3:16, 17). Эти слова апостола напрямую связаны с нашей темой. Храмом Божиим является человек, но какой? Мужской или женский? Мужчина ли назван апостолом храмом или женщина? Или мужчина в соединении с женщиной?

Эти вопросы кажутся странными, но они возникают. Так, например, при обсуждении стихотворения иеромонаха Романа (Матюшина-Правдина) «Не убойся!» возник спор вокруг строки «Венец творенья был прельщён женою». «А жена — это не венец творенья?» — спросил читатель по имени Анна, и я могу понять её недоуменье. Если Ева это кость от костей моих и плоть от плоти моея (Быт. 2:23), как сказал Адам, то она также должна быть названа венцом творения. Или же она не является таковым, поскольку от мужа своего взята бысть сия, и по определению зависима от него? Христианские зодчие изящно разрешили Аннино недоуменье. Как?

Обратимся к другой фотографии этой песни в камне, звучащей во славу Божию почти тысячу лет, прекрасному Димитровскому собору. Уже говорилось о поясе, разделяющем тело храма на нижнюю и верхнюю половины. В алтарной части пояса нет.

Восточная сторона православного храма — особая, потому что здесь помещается алтарь, или та часть ветхозаветной скинии, которая именовалась святая святых. И в Димитровском соборе восточная сторона всем своим видом говорит об исключительности своего положения. Она не только пояс не соблюла на одной высоте с другими сторонами, не только окнами нарушила общую композицию храма, но самыми полукружиями стен подчеркивает своё выдающееся положение в составе собора. Поэтому и подход к рассмотрению этой стороны должен быть особым. Самый замысел собора открывается по-новому, если смотреть на него с восточной стороны. Не кажется ли вам, что собор с этой стороны предстаёт в другой ипостаси?

Можно сравнить храм с воином, любуясь его куполом-шлемом, восторгаясь резным поясом-ремнём: Препояши меч твой по бедре твоей, сильне (Пс. 44:4). И с монахом, препоясующимся мечом духовным, иже есть глагол Божий (Еф. 6:17), поскольку не только ратник, но и монах, ведущий духовную брань, имеет в своём арсенале кожаный пояс^[4]. Да будут чресла ваши препоясаны и светильники горящи. И вы будьте подобны людям, ожидающим возвращения господина своего с брака, дабы, когда придет и постучит, тотчас отворить ему (Лк. 12:35, 36). Согласно этим словам Христа, препоясание означает готовность христианина тотчас открыть дверь своей души для стучащего в неё Господа.

Собор выглядит воином (или монахом, как кому нравится) со всех сторон, но с восточной стороны он предстаёт с другим лицом, или говоря по-гречески, в другой ипостаси. Присмотритесь, читатель, что́ напоминают аркатурно-колончатые украшения в восточной части собора, которые на других его сторонах названы поясом? Не походят ли они на бахрому? И полукруглые выступы алтаря не напоминают ли женские головы? Окна — глаза, скруглённые крыши — покрытые платками головы, и колончатые аркатуры — свисающую бахрому этих платков? Не правда ли, похоже? Известно, что жена сотворена из ребра. Кстати, почему из ребра, а не из другой какой-либо кости Адама сотворил Бог Еву? Потому что рёбра окружают сердце. Так в устройстве храма ближайшие к престолу стены имеют женский вид.

Как стены могут иметь женский вид? Стены есть стены. И, тем не менее, разве восточные полукружия собора не могут символизировать женскую природу? А почему нет? Если со всех других сторон собор смотрится мужественно, то с алтарной части, самой, кстати, важной и, так сказать, сердечной стороны, собор выступает в виде жены. Об этом также говорит отсутствие крестов над алтарями. В самом деле, если купол храма увенчан крестом и господствует над храмом, всем своим видом утверждая, что он — глава, то купола́ алтарной части, или ко́нхи не имеют самостоятельного значения. Они, во-первых, ниже, во-вторых, не увенчаны, в-третьих, являются половинками, прилепленными к туловищу храма. Вот она Ева, сотворённая из ребра Адама.

Продолжение следует.

Иерей Георгий Селин
Сайт «Ветрово»
19 мая 2020