Протоиерей Анатолий Трохин: «Сердце знает того, кто открыл твоё сердце»

6 мая — день памяти протоиерея Василия Лесняка, священника, которого с большим теплом и благоговением вспоминают многие православные петербуржцы. Среди его духовных детей — протоиерей Анатолий Трохин, который уже много лет служит Богу и людям не только как священник, но и как поэт. В прошлой публикации на сайте «Ветрово» отец Анатолий рассказал о том, как отец Василий благословил его писать стихи. А на этот раз мы попросили отца Анатолия поделиться воспоминаниями о своём знакомстве с батюшкой.

С отцом Василием Лесняком. 1994 год

— Об отце Василии мы с матушкой Екатериной узнали в девяностом году, когда ходили ещё в Серафимовскую церковь на Серафимовском кладбище, от известного московского батюшки Владислава Свешникова. Он сказал, что вся интеллигенция в городе ходит к отцу Василию Лесняку. И мне матушка моя сказала, что она хочет ходить в Спасо-Парголовский храм, к отцу Василию. Естественно, я за ней перешёл тоже, и мы стали ходить в этот Храм. Молились вместе с матушкой, она ходила к отцу Василию, а я не решался подходить к нему, потому что чувствовал себя неготовым к этому. Но однажды на Всенощной — я уже не помню, какой был Праздник — когда я подходил под помазание, отец Василий вдруг достал из кармана рясы освящённый хлеб и подал мне. Я тогда ещё не понимал, что это такое, но взял его в руки и пошёл к матушке — правда, она тогда не была матушкой, и я не был отцом Анатолием. И вот я держу в руках этот хлеб, а она на меня смотрит и говорит: «Что с тобой произошло? Ты весь светишься». Я говорю: «Не знаю. Отец Василий дал мне этот хлеб…» И чувствую, что какой-то жар распирает мою грудь, душа ликует, такая радость! Это была первая близкая встреча с отцом Василием.

А потом я стал ходить к нему на исповедь и попросил его быть моим духовным отцом. Он меня благословил ходить к нему, и с того времени покров Божий через его молитвы был и на мне грешнем. Однажды на исповеди отец Василий спросил меня — хочу ли я быть дьяконом? Для меня этот вопрос был очень неожиданным, но желание у меня было давно, ещё с Серафимовского Храма. Там был дьякон чудный, отец Сергий, который очень благоговейно служил, и я помогал ему — пел «Отче наш» и «Верую». Всегда мы взглядами встречались среди народа, и у меня такая была ответственность — помочь ему. И в Спасо-Парголовском Храме я так же пел. А надо сказать, что народ там поёт, но не так, как в Серафимовском Храме. И отец Василий всё поглядывал на меня и думал: «Что за артист к нам ходит?» — это он потом мне рассказал. Это какое-то избранничество, что ли, отца Василия было, когда он дал мне хлеб. И когда он спросил — хочешь ли быть дьяконом, я сказал: «Хочу!». «Иди в алтарь», — сказал батюшка. Это было 12-го января 1992-го года. Прошло три месяца, и 18-го апреля, на Вход Господень в Иерусалим, меня рукоположили в дьякона. И в этом же году я поступил в семинарию.

Конечно, батюшка всегда слушал, что Господь ему открывает, и делал так, как открывает Господь. Не сомневаясь никогда. И милостью Божией с того времени я стал служить в Спасо-Парголовском Храме, молился с батюшкой у Престола и учился у него. Учился не то чтобы внешнему, а внутреннему, его состоянию души: оно всё время ко Господу было, дерзновенное такое, пламенное, горячее. И для меня это был пример. Говорят, если ты встретил праведного человека, ты должен ходить к нему так, чтобы твои стопы истёрли порог его дома. Вот так мы должны впитывать в себя всё, что нам Господь даёт через людей Божиих. Такое великое счастье, что отец Василий встретился в нашей с матушкой жизни!

Конечно, об отце Василии можно очень много рассказать — о том, что он был прозорливым человеком. Он мог сказать, допустим: «Знаешь, потерпи такого-то человека» — и внимательно смотрит. Я говорю: «Да, батюшка, я потерплю». Через пятнадцать лет этот момент наступает, и я понимаю, что имел в виду батюшка, когда просил меня об этом. Или, допустим, ты о чём-то думаешь, а батюшка тебе на твои мысли отвечает. Я на него смотрел и думал: «Вот как надо жить, как отец Василий, для других!». А он мне отвечает: «Да, надо жить для других». Но я не подавал виду, что удивлялся. Как гордый человек, делал вид, что я всё это естественным образом воспринимаю, без удивления. И, конечно, находясь рядом с батюшкой, я часто видел плоды его молитв — как он отчитывал бесноватых: я стоял рядом и молился вместе с ним про себя, когда был дьяконом. Как он обращался к больным алкоголизмом, которых приводил к нам в Храм врач Григорий Григорьев — теперь он настоятель Храма Рождества Иоанна Предтечи в Юкках. Их около ста человек приходило, и как батюшка к ним обращался, какой свет от него исходил! Отец Василий — чудный священник, таких очень мало. Он был не то что отец — он был для нас матерью. Если какие-то трудности были в твоей жизни, батюшка говорил: «Делай так. Если что, вали всё на меня. Скажи: так сказал отец Василий, так меня благословил». Брал ответственность на себя. Мало встретишь таких священников, которые берут ответственность на себя и не боятся. Когда ты находился рядом с ним, то всякая даже тень лукавства была видна в тебе – интонация неестественная, или ещё что-то. Батюшка морщился, и ты сразу понимал, что отступил от правды Божией, что ты неправильно служишь или неправильно говоришь.

Надо сказать, что отец Василий брал пример с отца Иоанна Кронштадтского, для него это был великий пример. Он старался жить так, как Иоанн Кронштадтский — отдавая себя полностью людям. Перед смертью он уже был инвалидом глубоким, такая нагрузка у него была — сердце всё в шрамах, работало только на тридцать процентов. Два инсульта, три инфаркта, две клинические смерти, одна из них в алтаре. Отец Василий был примером для нас служения Богу и людям. Беззаветное служение, которое так запечатлелось, что та духовная дружина, которую батюшка создал в нашем Спасо-Парголовском Храме, просуществовала четверть века после его смерти. Это очень большая редкость. Господь через владыку Иоанна (Снычёва), через отца Михаила Сечейко, одноклассника отца Василия ещё по Жировицкой семинарии, нас сохранял.

Такая благодарность к батюшке за всё! И сейчас он молится за нас. Я не буду рассказывать о каких-то событиях или знаках, которые он вдруг посылает, направляя нас в правильную сторону, но это есть. Он настолько близок и сейчас! Поэтому мы приходим на его могилку и молимся.

1995 год

Об отце Василии я могу говорить бесконечно. Наверное, есть батюшки более достойные, но сердце знает того, кто открыл твоё сердце. Как сказала в начале девяностых годов одна раба Божия, Светлана Васильевна Гаврикова, автор радиопрограммы «Колокола»: «Я увидела свои слёзы в его глазах».

На будущий год, шестого мая, исполнится тридцать лет со дня кончины батюшки. Вечная память отцу Василию!