Людмила Ильюнина. Небесная Сербия

Путевые заметки, часть вторая

Задушбины святого князя Лазаря и святого князя Стефана

У сербов есть такое прекрасное понятие как задушбина, что означает – «поступок, совершенный ради спасения души». Таким поступком прежде всего на протяжении веков было строительство храмов и монастырей. В Сербии так много монастырей, потому что почти все ее князья считали необходимым построить не одну (некоторые и несколько десятков) обителей ради спасения души, ради поминовения после смерти. И Божье благословение на это делание проявилось в том, что большинство этих обителей, сколько бы во времена Османской империи их не разоряли и не разрушали, не превращали в мечети и хранилища для зерна и овощей, стоят на сербской земле и поныне.

Мы не смогли поехать на Косовское поле, где произошло решающее событие сербской истории, но до задушбины святого князя Лазаря, героя Косовской битвы, мы добрались и поклонились его святым мощам.

«Святосавский всенародный идеал «всё за Христа – Христа ни за что», – писал преподобный Иустин (Попович), – никто не осуществил в такой полноте, как святой великомученик царь Лазарь. Он воплотил этот всенародный идеал, избрав Царство Небесное и принеся себя в жертву на Косово, а с собой и весь сербский народ».

Могущественный деспот Душан, воеводою которого был князь Лазарь, распространил Сербскую державу на многие греческие земли, а в 1346 году даже был провозглашен императором в своей новой столице Скопье. Тогда же Сербская архиепископия была возведена в ранг патриархии. В это время все большую угрозу для христиан на Балканах представляли турки, стремившиеся продолжить свои завоевания уже в Европе, не ограничиваясь Малой Азией. Царь Душан двинулся на них со своим войском, но на пути внезапно заболел и 20 декабря 1355 года скончался. Престол перешел к его сыну, царю Урошу (1355–1371). Однако молодой правитель не смог удержать в повиновении большую державу своего отца. Некоторые влиятельные сербские вельможи не желали ему покоряться, и держава Душана начала распадаться. Миролюбивый по природе, князь Лазарь всем сердцем желал соединить раздираемое междоусобиями Сербское царство и сплотить сербов для борьбы с иноверными завоевателями. После смерти царя Уроша 4 декабря 1371 года Лазарь еще с большим усердием заботился об осуществлении своего благого намерения. Получив в свое управление Ново Брдо, Топлицу и Рудник, а затем Браничево и Мачву с Белградом, он перенес свою столицу в Моравскую область – в город Крушевац. Особую любовь и заботу князь Лазарь проявлял к святым Божиим храмам и монастырям, став для многих из них ктитором и благотворителем. После примирения Сербской и Константинопольской Церквей первым его благодеянием стала постройка в Крушевце прекрасной церкви святого Стефана, известной сейчас под названием Лазарица. По словам патриарха Даниила III, этот христолюбивый правитель «горы и холмы державы своей наполнил обителями монашеского жития», где поселилось множество монахов, служивших Богу в уединении и молитвенном безмолвии. Многие монахи из порабощенных областей Балканского полуострова и со Святой горы, спасаясь от турок, стекались в державу Лазаря. Благочестивый князь с любовью принимал подвижников и предоставлял им убежище в своих землях. Особенно много монашествующих поселилось в окрестностях Крушевца и Сталача, где и по сей день сохранилось немало церквей того времени. Приходили к святому князю и известные подвижники-синаиты – ученики и последователи преподобного Григория Синаита.

Помогал святой Лазарь и Афону, построенная еще святым королем Милутином главная церковь сербского монастыря Хиландар была расширена, а князь Лазарь вошел в число великих строителей обители. Не забывал он и о других святогорских монастырях. Так, в 1381 году князь пожертвовал русскому Пантелеимоновскому монастырю церковь Спаса в Хвосно и несколько сел с необходимыми привилегиями. Благоверный Лазарь посылал пожертвования в Синайский монастырь и в Иерусалимские обители.

Но самой большой задушбиной святого князя Лазаря стал известный монастырь Раваница, основанный им в 1381 году и посвященный Вознесению Господню. Строительство этой обители было поручено зодчему Раде Боровичу, который воздвиг величественную церковь в сербско-византийском стиле. Она восстановлена и ныне открыта для паломников. Но прежде, чем вспоминать о паломничестве в это святое место, расскажем о косовской битве и ее значении для сербского народа.

Жестокое и трагическое сражение произошло во вторник 15 июня 1389 года на день памяти святого Вита – по-сербски Видовдан^[1]. Перед битвой царь Лазарь от всего сердца помолился Богу и обратился с воодушевляющей речью к своим воинам. Когда разгорелся кровавый бой между христианами и магометанами, один из храбрых сербских воевод Милош Обилич сумел пробраться к шатру турецкого султана и поразить его ножом. Внезапная гибель султана Мурада внесла смятение в турецкие ряды, и сербы начали одолевать врага. Сам Лазарь геройски сражался и, как сообщает один летописец, «имел шестнадцать ран, когда сел на третьего коня, потому что два были уже убиты под ним». Но Промысл Божий уготовал князю и его войску трагический конец сражения. После гибели султана Мурада руководство турецким войском принял его сын Баязид. Сильной атакой и хитрыми маневрами ему удалось переломить ход битвы. Баязид схватил и обезглавил благородного царя Лазаря и многих его воевод.

Видя, с каким достоинством принял смерть христолюбивый князь, Баязид позволил монахам взять тело Лазаря и предать погребению в церкви Вознесения Господня в Приштине^[2].

Русским верующим людям подвиг князя Лазаря стал известен благодаря книге святителя Николая (Велимировича) «Царев завет». Перевела книгу моя подруга и сопутница в путешествии по Сербии – монахиня Пелагея (Шеремет), а я была ее издателем. Востребованность книги была невероятной: трижды переиздавали 10-тысячный тираж за один год. Многие проповедники стали использовать образы этой книги в своих поучениях. Всех потрясло явление князю Лазарю перед Косовской битвой Ангела Божия, который предложил ему выбор – победу в сражении и царство земное или поражение и Царство Небесное. И князь выбрал Царство Небесное. Подвиг князя на многие века воодушевил народ на то, что важнее всего сохранить свою веру, а значит, и свою душу, или, как говорили, «свое сербство» при любой внешней несвободе.

Мы ехали в Раваницу, ожидая духовной встречи с почитаемым нами, особенно матушкой Пелагеей, великим святым. И так замечательно, что встреча эта произошла в тишине и безлюдии. Монастырь Раваница находится в очень красивом месте – у подножья Кучайских гор в центре Сербии. Князем Лазарем он был построен как крепость с семью башнями, из них две в полуразрушенном состоянии и часть стены сохранились до наших дней. Но сейчас монастырь не производит впечатления военной твердыни. Наоборот, здесь мирно любуешься красотой, гармонией природы и архитектуры. Храм Вознесения – образец «моравской школы», сочетающей сербский стиль постройки с пятью куполами в форме креста и стиль афонской зодческой традиции с постройками в форме трилистника. Храм, сложенный из сменяющих друг друга рядов камня и цветного кирпича, обильно украшен фигурной керамической плиткой и резьбой. Свет в него поступает через шестьдесят два великолепно оформленных окна, расположенных в большом куполе.

«Пахнет литургией», — сказала матушка Пелагея, как только мы вошли в храм. А Павле сказал, что храм очень похож на Хиландарский – и внешне, и внутри. В храме сохранились древнейшие фрески. В путеводителях о них сказано, что это «вершина живописи конца XIV века». Однако в храме было так темно, что мы смогли рассмотреть только фрески в притворе, а в путеводителе прочитали, что самые выразительные евангельские сцены сохранились под куполом и в алтаре. Но для нас это было в тот момент не так важно. Главное, что мы добрались до святых мощей князя Лазаря. Чудо, что они сохранились. Для этого было приложено немало стараний разными людьми на протяжении веков. Первый подвиг совершила супруга святого Лазаря, княгиня Милица, и его дочь Оливера. Дочь вышла замуж за султана для того, чтобы остановить кровопролитие на сербской земле, а княгиня выпросила у султана разрешение перевезти мощи из Приштины в Раваницу. И потом в годы турецкого нашествия монахи скрывали святые мощи в разных странах. Монастырь Раваница был восстановлен лишь в 1717 году. Мощи святого князя Лазаря, многие годы передаваемые из монастыря в монастырь, в 1989 года были возвращены в задушбину князя Лазаря. Их возвращение было подобно тому, которое случилось у нас в 1992 году, когда в Дивеево через всю центральную Россию были перенесены вновь обретенные мощи преподобного Серафима Саровского. В 1988-1989 гг. мощи святого князя Лазаря из Белграда с крестным ходом целый год переносили по многим монастырям Сербии. Это был народный подъем, эта была благодарность народа святому Лазарю за его подвиг.

Богатырем был князь Лазарь, по мощам видно, что был он очень высок ростом, в него пошел и его сын деспот Стефан, который даже прозвище такое получил: «Стефан высокий». Поражают сохранившиеся в нетлении богатырские руки мученика: покрытые тёмно-коричневой кожей, как корой старого дерева, они выражают не только физическую, но и духовную мощь любимого святого сербского народа.

Здесь в Раванице была похоронена и святая княгиня Милица – супруга святого Лазаря, ныне ее мощи пребывают в монастыре Любостыня. Я (и думаю, что не только я) особенно ее полюбила после прочтения книги известной сербской писательницы Лиляны Хабьянович-Джурович «Игра ангелов». И хотя белградские интеллектуалы сказали мне, что это «коммерческая литература», я думаю, что успех и массовая востребованность книги не отменяют ту любовь, с которой описан женский подвиг православной дочери, жены и матери. Как могли сербские женщины жить с постоянной болью сердечной за своих самых близких людей, которые постоянно уходили на войну, возвращались израненными, измученными и погибали. Как они страдали за судьбы своих дочерей, которых приходилось выдавать замуж в другие земли, и часто за неправославных правителей. Сколько нужно было мудрости и смирения, чтобы вести переговоры с мусульманами ради сохранения веры в народе. Все это описывает в названном романе, а так же в романе «Запись души», посвященном сербской княгине Ангелине, современная православная писательница Лиляна Хабьянович-Джурович. И хорошо, когда «женская проза» для массового читателя посвящена таким темам, а не как у нас по преимуществу криминалу и «развесистой клюкве».

В одном из исторических источников нашла замечательную молитву святой княгини Милицы: «Господи, прости мои грехи, укрепи моих детей в благоверности и во всех благих начинаниях, чтобы они в благочестии могли служить Тебе, Богу нашему».

В книгах Джурович ярко изображен не только подвиг материнства, но и любовь, и почитание детьми родителей. И до сего дня в Сербии особо празднуют неделю Праотцев перед Рождеством Христовым. В это время дети чествуют своих матерей и отцов, дарят им подарки, приходят в гости. Как жалко, что у нас нет такой традиции!

Но вернемся к истории обители. С удовольствием процитирую отрывок из записок замечательного русского путешественника и писателя XIX столетия Е. Л. Маркова, он пишет о празднование Видовдана (дня Косовской битвы) в монастыре в 1898 году: «Вообще внутренний вид Раваницкого храма производит впечатление запущенности: все в нем облезло, обносилось, осыпалось. Мраморный пол разошелся широкими трещинами, растрескался на кусочки, трава пробилась сквозь швы плит; земля видна сквозь трещины. Плохенькие аналои прикрыты сальными тряпками или грубыми пестрыми полотенцами; священники в самый главный свой престольный праздник служат в потертых и лопнувших по швам стареньких ризах.

Но тем больше впечатления производит на душу среди царящей здесь бедности и запущенности искреннее и благообразное служение скромных иноков, которые охраняют эти исторические развалины, как доблестные воины – вынесенное из кровавого боя в клочки изорванное старое знамя свое. Эти кинжалами выскобленные, выбитые пулями лики угодников на стенах так живо переносят воображение в долгие века страданий и преследований, окружавших христианскую церковь Сербии; сербский народ отстоял, однако, ценою своей крови и своего благосостояния, не продавая ни за какие земные блага, свое право молиться у этого бедного алтаря, перед этими полинялыми, детски неумелыми изображениями, которые он прятал как драгоценнейшее сокровище свое в глубине глухих ущелий, на недоступных обрывах гор»^[3].

Долгие годы монастырь пребывал в описанном выше внешнем запустении, возрождаться он начал после Второй мировой войны. С 1946 года Раваница стала женской обителью. Игуменьей стала матушка Ефимия (Мичич). Во время Второй мировой войны она возглавляла приют для детей при монастыре Святой Петки. А ещё ранее была духовной ученицей знаменитой русской матушки Екатерины (Ефимовской) в Новом Хопово. Игуменья Ефимия вложила в Раваницу много любви и труда. Ей удалось увеличить сестринство, кроме того, обитель стала развиваться и с экономической точки зрения.

Сегодня монастырь Раваница является местом духовного и физического исцеления. Здесь есть целебный источник, насельницы Раваницы ухаживают за больными детьми. Люди со всего света приезжают, чтобы получить благословение и излечение от своих недугов. При монастыре изготавливают природные лекарства, такие как масло, эликсиры, чай, бальзамы и многое другое^[4].

Не хотелось покидать тихую обитель, во дворе под платаном появились паломники, тихие, несуетливые, никуда не торопящиеся (как у нас это бывает). Тишина, покой – свойство святости, и мы хотя бы ненадолго приобщились к ним.

Манассия или Ресава

Название монастырь получил по названию реки Ресава, позднее стал называться Манассия^[5] – по прозвищу, которое народ дал его строителю – сыну святого Лазаря деспоту Стефану Высокому. Это был очень сильный, умный и просвещенный человек, что наложило отпечаток на внешний вид монастыря, который в настоящее время полностью отреставрирован. Мощная крепость среди живописнейших гор и лесов, рядом с быстрой речкой, отличное место для укрепления. Монастырь строился почти десять лет – с 1407 по 1418 год. И стал не только духовным, но и культурным центром для всей Сербии на те несколько десятилетий, которые после поражения на Косовском поле прошли для неё в относительном мире. Деспоту Стефану приходилось как вассалу Османской империи воевать против врагов на стороне турок, и случилось чудо: когда турки были побеждены монгольским завоевателем Тамерланом, Стефан получил от византийского императора титул деспота, считавшийся следующим после царского. Тогда он и основал новую столицу Белград и занялся деятельным просвещением народа. В монастыре Ресава открылся большой скрипторий – рукописная мастерская, в которой монахи переводили с греческого и переписывали в нескольких экземплярах труды святых отцов Церкви. Правитель Сербии понимал, что перед лицом мусульманской угрозы народ надо просвещать, чтобы вера его была сознательной или, как говорил наш святитель Игнатий (Брянчанинов), «в вере должна быть определительность». Даже в период турецкого ига в Ресаве переводились и переписывались книги. Турки заняли крепость в 1439 году, но в результате мирных переговоров оставили ее. Окончательно крепость была занята в 1458 году. В период турецкого господства монастырь несколько раз подвергался разграблению (1476 год, 1734 год). В начале XIX века во время сербского восстания монастырь был практически разрушен и несколько лет находился в руинах, однако в середине XIX века был восстановлен. Супруга российского императора Александра II Мария Александровна подарила тогда монастырю позолоченный крест и Четвероевангелие, украшенное золотом и серебром.

В начале ХХ века восстановительные работы были прекращены. Крепостные башни и стены стали потихоньку осыпаться. Кельи ремонтировались время от времени силами малочисленной братии. Во второй половине двадцатых годов о катастрофическом положении Манассии стали всё чаще говорить в сербском обществе. Приблизительно тогда же в монастырь прибыли русские монахи-эмигранты. Игуменом монастыря стал отец Сергий, приехавший из знаменитого Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Ценой его невероятных усилий и благодаря поддержке всей братии Манассию удалось спасти от окончательного разрушения^[6].

Одиннадцать башен и крепостные стены окружают величественный храм Святой Троицы, построенный в стиле «моравской школы». Кроме храма, на территории монастыря крепости восстановлены большая трапезная («школа») и монашеские келейные корпуса. История монастыря Ресава, как и других монастырей Сербии, свидетельствует о верности завета святого Саввы: Быть Востоком на Западе и Западом на Востоке и принимать над собой только Царствие Небесное, а на земле – никого!

Фрески в храме также говорят об этом — Архангелы и святые изображены здесь как средневековые рыцари, в доспехи и при оружии. Сохранилось и изображение самого Стефана, который держит на ладони построенную церковь и облачен в порфиру и золото, традиционно символизирующие византийских императоров. В притворе сохранились мозаичные полы времен постройки монастыря.

Павел повел нас к фреске, которая, по его словам, более всех трогает и утешает – это изображение душ праведников в деснице Божией. Великий образ, запоминающийся, благодаря своей простоте, навсегда. Так же, как и образ Пресвятой Троицы, над входом в храм.

Во всех путеводителях по Сербии подчеркивается, что авторы фресок в Ресаве творили в одно время с преподобным Андреем Рублевым и что их объединяет схожий стиль. А вот Троица более напоминает работы Феофана Грека. По преданию, создатели фресок в Ресаве были солуняне, то есть греки. Процитирую еще раз любимого мною Е. Л. Маркова: «Глядя на эти бесчисленные священные лики, покрывающие внутренность храма, кажется, будто здесь налицо вся торжествующая небесная Церковь Христова окружает столбы и стены, сходит с куполов и сводов, наполняет собою ниши алтаря… Сейчас же за рекою, смыкаясь тоже кольцом вокруг древней крепости, встают лесистые горные громады, загораживающие эту пустынную обитель ото всего остального мира. Их далекие вершины горят розовыми огнями заката, и мне представлялось, будто какой-то нерукотворный огненный венец сиял над стенами древней многострадальной обители, как над головою доблестного мученика. Тут природная неприступная крепость, тут и природная пустыня иноку. Нельзя было выбрать для монастыря более подходящей обстановки. Тихо, безлюдно, здорово, безмолвная красота кругом. Дышится так легко и свежо в этом зеленом ущелье, орошаемом быстро несущимся горным потоком»^[7].

В храме мы поклонились гробнице деспота Стефана Лазаревича, из книжечки жития на русском языке узнала, что сей князь был не только воином и просветителем, но и милосердным христианином, кроме храмов он строил лечебницы и школы. Богатство князя увеличивалось благодаря найденному месторождению серебра, и потому, как и его отец, он много жертвовал монастырям про всей Сербии и на Святой Горе Афон. В житии, составленном преподобным Иустином (Поповичем), про него сказано, что «он хотел, чтобы премудростью книжной укрощались нравы и благодатию просвещались души, привлекаемые к богопознанию».

Отрадно было видеть, что монастырь и сейчас привлекает потомков святого Стефана. Мы приехали в субботу и увидели много сербских семей, которые специально приехали с детьми поклониться своему историческому достоянию. В лавочке, где, как и повсюду в Сербии, кроме книг, икон и украшений, продаются плоды трудов насельниц (мед, варенья, мази, четки), мы услышали русскую речь: оказалось, группа приехала с далекого Урала. Учителя были направлены в Сербию «по линии Министерства образования». Даст Бог, что-то доброе им удастся перенять у сербских учителей и школы, в которой есть государственно закрепленный предмет Закона Божия.

В монастыре Ресава, так же как и в Раванице, мы не встретили насельниц обителей. Видимо, их так же, как и в других монастырях Сербии, немного. Но вспомнился разговор, описанный иеромонахом Романом в книге «Там моя Сербия»:

«Монастырь Джития… Их (монахинь. – Прим. ред.) двое. Разводят кур (вон сколько наседок!), молятся, так и живут. Пытаюсь посочувствовать:

— Жаль, что вас так мало.

Сочувствие не принимается.

— Как мало, — горячо протестует старица, — ангелы кругом!

Ей виднее».

А в конце своего паломничества по сербским монастырям отец Роман написал: «Мало монашествующих в Сербии, но это — монашествующие. Бог ведает их сокровенное, но то, что открывается нам — на высоте». В этом мы с матушкой Пелагеей и Павле убедимся во время нашего следующего путешествия по Сербии.

Продолжение следует.

Людмила Ильюнина
Сайт «Ветрово»
21 ноября 2019