Храм – это Божий Дом, а не мёртвый памятник

или Был ли Юрий Гагарин верующим?

Благовещенский собор города Гжатска (Гагарина). Старая открытка

15 декабря 2018 года в городе Гагарине состоялось освящение и водружение шести Крестов на купола реставрируемого Благовещенского собора. После этого митрополит Смоленский и Дорогобужский Исидор обратился ко всем собравшимся со словами:

«Освящение крестов является данью исторической памяти. Той исторической памяти, о которой говорил 27 декабря 1965 года на VIII пленуме Центрального Комитета Всесоюзного Ленинского коммунистического союза молодежи Юрий Алексеевич Гагарин. Он говорил о необходимости возрождения Храма Христа Спасителя, Триумфальной арки и иных значимых исторических сооружений, которые мы потеряли в советское время. Так что те, кто говорит, что Гагарин был неверующим человеком, ошибается. Он смело выступал перед властью, говоря о необходимости исторической и духовной памяти. Поэтому, не побоюсь сказать следующее: возрождение комплекса Гагаринского Благовещенского собора является значимой данью памяти великому Герою – первому космонавту Юрию Алексеевичу Гагарину. Именно здесь в этом возрожденном храме, с особым усилием, в присутствии множества жителей и гостей этого замечательного города будет произноситься молитва о нашем первом космонавте и герое нашей страны…»

Слова Юрия Гагарина о необходимости восстановления Храма Христа Спасителя действительно были чрезвычайно смелыми для тех лет, и очень хотелось бы считать первого космонавта верующим, православным человеком. Но, чтобы не вырывать слова Гагарина из контекста, давайте прочитаем стенограмму его выступления на VIII пленуме ЦК ВЛКСМ (1965 год):

«…Недавно в одной газете я прочитал статейку под рубрикой «Меры приняты. Отвечая на письма читателей». В этой статье говорится, что в редакцию обратился бывший фронтовик, которого возмутило плохое отношение к памятнику погибшему воину, захороненному в его селе. Реагируя на это письмо, редакция направила его военкомату для принятия мер. Вскоре пришел ответ, что меры приняты. Что же было сделано? На председателя сельсовета наложено взыскание вышестоящих органов, а останки погибшего при освобождении данного села воина перенесены в братскую могилу, которая находится в другом селе. Газета подает этот факт как хорошую реакцию на письмо фронтовика. Может быть, и есть закон, который разрешает переносить останки погибших, но мне кажется, что в данном случае село и школа, возле которой была могила, понесли большую моральную потерю. Дело сделано. Прах перенесен. Но одним памятником войны стало меньше. А какая большая польза была бы для воспитания школьников, если бы им рассказали о необходимости священного отношения к памяти воина, погибшего при освобождении села! Надо развивать шефство школ и институтов над памятниками павшим.

На мой взгляд, мы еще недостаточно воспитываем уважение к героическому прошлому, зачастую не думая о сохранении памятников. В Москве была снята и не восстановлена Триумфальная арка 1812 года, был разрушен храм Христа Спасителя, построенный на деньги, собранные по всей стране в честь победы над Наполеоном. Я бы мог продолжать перечень жертв варварского отношения к памяти прошлого. Примеров таких, к сожалению, много.

Вы скажете, что, мол, Гагарин раскритиковал всех, а есть ли у космонавтов свои традиции? Да, есть. Уже сложились новые неплохие традиции у космонавтов. Стало уже неписаным правилом, что перед полетом космонавты приходят на Красную площадь, приходят в мавзолей Ильича и дают клятву выполнить порученное задание, чего бы это ни стоило. За несколько дней до полета у нас проходят традиционные собрания, на которых специалисты, космонавты и их дублеры докладывают о своей готовности к полету. Традиционным стало посещение родины Циолковского по возвращении из космоса. Это является своеобразным почетом перед великими основоположниками космонавтики…»^[1]

Несомненно, Юрий Гагарин уважал героическое прошлое Родины и предлагал восстановить Храм именно для того, чтобы не была предана забвению победа в войне 1812 года – то есть для него это был просто величественный памятник, построенный на народные деньги. Этот «памятник» для него стоит в одном смысловом ряду с Триумфальной аркой и явно уступает по значимости мавзолею – сакральному месту для советских космонавтов, где они дают клятву перед полетом.

А в книге Юрия Гагарина «Дорога в космос» есть и откровенно безбожный фрагмент: «К нашему дому приходило много народу: школьники с учителями, колхозники, пришла даже группа дряхлых старушек. Их интересовало, видел ли я в небесах господа бога? Я вынужден был разочаровать их. Полёт человека в космос нанёс сокрушительный удар церковникам. В потоках писем, идущих ко мне, я с удовлетворением читал признания, в которых верующие под впечатлением достижений науки отрекались от бога, соглашались с тем, что бога нет и все связанное с его именем — выдумка и чепуха».

Так что есть только два варианта: или Юрий Гагарин не был верующим человеком, или, будучи верующим, вынужден был постоянно идти на компромисс, поступать против свой совести и даже публично отрекаться от веры. Все мы чувствуем, что второй портрет плохо увязывается с привычным для нас образом первого космонавта. Конечно, этот образ во многом идеализирован, но в любом случае Гагарин не похож на человека рефлексирующего, с «двойным дном».

А вот мнение летчика-космонавта Алексея Архиповича Леонова:

«Сейчас появилась тенденция, которая мне не нравится. Если в советское время утверждалось, что все космонавты — несомненные атеисты, то сейчас нередко всех их стремятся показать православными, воцерковленными людьми. Да, в советские годы откровенных безбожников практически не было, многие верили в Бога, но здесь не стоит преувеличивать и говорить, например, что Гагарин чуть ли не требовал восстановить разрушенный храм Христа Спасителя. Перед вами реальный документ, и из него видно, что Гагарин не призывал восстановить храм Христа Спасителя, он говорил о варварском отношении к патриотическим памятникам. Можно ли поднять патриотизм, если люди так относятся к своей культуре? На это могли пойти только люди бескультурные — как можно было разрушить такую красоту?

Кстати, тема войны 1812 года Гагарина очень интересовала. Когда я приходил к нему в гости, то он часто исполнял разные песни о той войне — о гренадерах, такие как “Гренадерам у трактира сено постелили”, “Как гром, грохочет женка”. Не знаю, откуда у него это все было, но понятно, что судьба храма Христа Спасителя, возведенного в честь победы в войне 1812 года, не могла не волновать его»^[2].

Поэтому слова митрополита Исидора о том, что возрождение Благовещенского собора «является значимой данью памяти великому Герою – первому космонавту» не очень уместны и напоминают высказывание самого Гагарина о восстановлении Храма Христа Спасителя. Гагарин говорил о сохранении памяти о войне 1812 года, митрополит – о дани памяти первому космонавту. Понятно, что митрополит Исидор хотел показать значимость происходящего представителям власти, которые присутствовали на освящении Крестов. Но ведь и им так важно понять: Храм возводят не как мертвый памятник кому бы то ни было, а как Дом Божий, где незримо присутствует Сам Господь и совершаются спасительные Таинства.

А то, что и Храм Христа Спасителя, и Благовещенский собор восстановлены – слава Богу!

Сайт «Ветрово»
20 декабря 2018