Архимандрит Рафаил (Карелин). Христианство и национальность

Церковь – единый народ

Ка­кое зна­че­ние име­ет в хрис­ти­анст­ве на­ци­о­наль­ность?

Христос при­шел спас­ти че­ло­ве­ка – лич­ность. В Вет­хом же За­ве­те мыш­ле­ние опре­де­ля­лось не­ки­ми об­щи­ми ка­те­го­ри­я­ми (в том чис­ле вы­сту­пал и фак­тор на­род­нос­ти), лич­ность не бы­ла рас­кре­по­ще­на, над лич­ностью в боль­шой ме­ре до­вле­ло об­щест­во. После пришествия Иисуса Христа на землю произошло освобождение самой человеческой личности, человеческого духа. Поэтому добро и зло теперь рассматриваются в личностных категориях, путь к совершенству открыт для всех, но также – и путь к погибели.

Национальность, культура, цивилизация – это земные категории, категория же вечности – дух. Сама нация возникла во времени, она является плодом определенных исторических, географических, психологических (и так далее) субстратов, в которых она развивается и существует, причем существует не изолированно, а взаимодействуя с другими нациями. Но это – категории души, а не духа. Дух же един, потому-то Господь сказал Апостолам: Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа (Мф. 28: 19).

Нация не может отречься от Бога – от Бога может отречься личность. Нация не может быть христианской, христианской может быть определенная часть людей, входящих в эту нацию. Когда говорят «христианское государство», то это только условно и не совсем верно: государство не может быть христианским, потому что и государство, и нация объединяют людей не по религиозному признаку. Нация – это прежде всего культурная общность с определенными традициями, обычаями, укладом жизни и так далее, то есть всем тем, что принадлежит земле. Христианство не зачеркивает того, что принадлежит земному бытию, но оно дает другую шкалу ценностей. Высшая ценность для нас – Божество и Богообщение, но при этом христианство не уничтожает других ценностей, оно одухотворяет их.

Некто сказал, что мы суть пришельцы на земле и что всякое отечество для нас чужбина, и всякая чужбина для нас отечество. Как это понимать?

Если мы будем смотреть с точки зрения вечности, то вообще вся земная жизнь – это один миг, она является лишь «утробным» периодом, истинная же жизнь – это жизнь вечная. Однако и ребенок, прежде чем появиться на свет, развивается в утробе своей матери, он не может отвергнуть ее организм; так и эта земная жизнь тоже есть подобие какого-то организма, в котором формируется человеческая личность. Поэтому для христиан недопустимо смотреть на земную жизнь как на абсолютную и точно так же недопустимо считать ее за ничто, так как именно здесь, на земле, происходит становление личности человека, здесь решается самый главный вопрос: с Богом или без Бога будет человек в вечности.

Церковь не национальна – Церковь сверхнациональна.

Церковь – единый народ, это – христиане!

В Церкви категория нации отсутствует – в ней люди объединены Духом Святым. Само христианство не уничтожает понятие нации как таковой: она относится к тем реалиям земной жизни, в которых мы существуем, но мы должны одухотворять их; мы не должны ничего ставить на место Божества. У нас, христиан, должна быть точная шкала ценностей: выше всего стоит Бог, выше всего стоят потребности человеческого духа.

Религия и национальное самосознание

Чтобы несколько уяснить, что представляет собой нация и какое отношение должно быть между христианством и национальным самосознанием, нам кажется, следует обратиться к единственному верному источнику наших духовных знаний – Библии. Библия – удивительная книга. События прошлого как перспективные пророчества повторяются в настоящем и раскрываются в будущем. Время направлено от будущего к прошлому, а пророчества – от прошлого к будущему. В Библии мы находим ответы на волнующие нас вопросы, предостережения, угрозы, обетования, проклятия и благословения. И в ней мы можем найти хотя бы краткие и фрагментарные указания, которые должны послужить ориентиром и своего рода нитью Ариадны в запутанном лабиринте национальной проблематики. Наш путь становится особенно трудным потому, что он проходит через поле человеческих страстей и гордыни. С одной стороны, национальное самосознание представляет собой форму хранения исторических традиций и культуры народа, без которых он превратился бы на душевном уровне в общество нищих или детей из приюта, которые не знают имен своих родителей.

С другой стороны, тонкая и хрупкая граница отделяет это чувство от национального эгоцентризма – превозношения своим только потому, что оно свое – от такого же, в сущности, нищенского провинциализма. Поэтому национальное чувство является мечом, которым можно защищать исторические права и достоинства своего этноса, и мечом, которым можно поразить свое собственное сердце, иссушив в нем любовь к другим народам, забыв, что каждая нация является только лишь частицей единой человеческой семьи.

Когда-то человечество находилось в теснейшем единении с ангельским миром. После грехопадения праотцев – этой катастрофы, совершившейся на заре истории, – люди стали пришельцами на земле.

Грех представляет собой центробежную силу, он не может объединять, а только разделяет. Еще до потопа определились два рода: Сифа и Каина. Родовое начало, по-видимому, было сильнее личного, поэтому один народ стал носителем добра, а другой – зла. Зло в то время не имело той духовной преграды, которую мы называем благодатью. Добро должно было охранять себя даже физически, мы бы сказали, в материальных формах. Поэтому смешение этих родов явилось новым падением. Не было благодати, как объединяющей силы, поэтому зло, как духовный потоп, еще до всемирного потопа покрыло всю землю. Как бы маленьким островком в этом океане оставалось семейство Ноя, но и оно не было свободно от ига зла и греха. Трое сыновей Ноя стали основателями трех человеческих рас. Исторические судьбы этих рас во многом определило благословение Ноя, которое он дал своим сыновьям. Но язык был один, поэтому наций как таковых еще не существовало. До грехопадения человек имел центр своего бытия в Боге. Он чувствовал постоянную зависимость от Бога, как струя от источника или луч от светила. После грехопадения человек потерял этот духовный центр и психологически он сам стал центром своего бытия.

В Вавилоне же происходит новый этап грехопадения: человечество захвачено демоническим полем уже не личной, а коллективной гордыни. В этой гордыне оно черпает свои силы, пытается воздвигнуть башню человеческой цивилизации, которая достигла бы небес и сделала людей богами. Здесь над человечеством нависла еще более страшная, чем во времена Ноя, опасность – уподобления демоническим существам, вступления в своего рода единство с сатанинским миром.

И вот Господь разрушает это иллюзорное единство зла. Человечество теряет единый язык, внутренний логос перестает действовать, переходит в летальное состояние, и люди больше не понимают друг друга. Здесь возникают многочисленные так называемые «профористические» – внешние языки, языки звуков и знаков, языки символов. Вместе с этим перерождается само мышление человека, оно становится более поверхностным и внешним, оно уже не проникает в истинную суть предметов и явлений, а, образно говоря, лишь скользит по их «коже». Но в данном случае то, что называется в Библии рассеянием народов, было великим благом для человечества, оно спасло его от совершенного уподобления демонам и помешало сделать землю адом, где царит единый язык зла.

По библейскому преданию, человечество было разделено на 72 народа. Однако нельзя сказать, что образование народов и наций является продолжением грехопадения, то есть злом для человечества. Злом было включение людей в импульс зла, следствием – разделение, а образование наций и народов было не центробежным, а, скорее, центростремительным процессом. На месте затонувшего материка появились островки, но нельзя сказать, что островки – это зло. Таким образом, человечество стало похоже на архипелаг, который в одно и то же время разъединен и соединен.

Так как человечество находилось в состоянии ожидания Спасителя мира и проходило горький опыт богооставления, то сохранение первобытного Богопочитания (теми, разумеется, кто его еще сохранил) требовало определенной осторожности в общении с народами и племенами, принявшими демонические культы в форме языческих религий. В этом смысле разделение человечества на народы и нации давало еще ведающим истинное Богопочитание людям возможность как-то защитить, предохранить себя от язычества и идолопоклонства, которые, как духовная эпидемия, распространялись по земле.

В Библии мы находим запрещение для иудеев вступать в брак с иноплеменниками, так как в то время зло было сильнее добра, а Израиль – в определенный исторический период – являлся единственным носителем веры в истинного Бога (хотя мы и знаем, что и в других народах оставались люди, имеющие высокое понятие о Боге: см., например, книгу Иова). Однако запреты означали скорее самозащиту, чем изоляционизм. И в самом родословии Иисуса Христа указаны «представители» моавитян и хананеев – Руфь и Раав. Избранничество израильского народа было не привилегией, а служением, поэтому пророки призывали народ через покаяние и смирение быть достойным этого служения. Но к сожалению, уже во времена земной жизни Христа Спасителя часть народа считала свое избранничество именно привилегией. Христос принес Себя в жертву за наши грехи, но внешним поводом к Его распятию послужил национальный провинциализм, который хотел видеть в Мессии царя, подобного одновременно Соломону и Александру Македонскому. Поэтому учение Христа о любви ко врагам и о том, что для Бога одинаково драгоценны душа человека и его спасение, к какому бы народу или нации он ни принадлежал, было воспринято как провокация против национально-исторической роли иудеев и их особых прав в царстве Мессии. Приговор над Христом – это приговор национальной гордыни над любовью, но в то же время – приговор над собственным национальным самопоклонением, жертвой которого стал иудейский народ, рассеянный по всему миру, испивший чашу страданий и унижений.

Человечество вступило в новую духовную эру – Дух Святый сошел на Апостолов, Господь послал на землю обетованного Утешителя. В кондаке Пятидесятницы сказано о том, что Господь, разделивший народы во время строительства Вавилонской башни, теперь соединил их благодатью42. Человечество получило высшее единство – единство Церкви. В этом духовном единстве нет скифа, эллина и иудея (Кол. 3: 11), в нем человеческие сердца объединены отобразившимся в них Христом (Гал. 4: 19). Однако Господь не уничтожил нации, они продолжают существовать на душевном уровне, не препятствуя единству людей в единой Церкви Христа.

Святые Отцы учат, что душа человека, единая по природе, имеет две направленности, две обращенности. Во-первых, силу души, устремленную к вечности и духовному миру – называемую духом; к свойствам духа относится религиозное чувство, внутренний логос, способность к духовной любви и чувство истины. Во-вторых, силы души, обращенные к земле, называемые собственно душой; здесь можно отметить: логизирующий рассудок, способность к творчеству и образному мышлению, область эмоций, силу воли, а также область подсознательных врожденных инстинктов и т. п. Область религии – это область духа. Область культуры, научного, художественного творчества, этических обычаев и т. д. – это область души. На уровне духа мы едины, на уровне души существуют свои особенности, представляющие собой лицо этноса, но не препятствующие единству христианской веры и любви.

Христианство говорит о том, что дух, душу и тело создал Бог как единую личность. Поэтому спасение человека связано с одухотворением его души, а не с ее уничтожением. Душа, находящаяся под воздействием импульсов духа, не мешает, а помогает спасению человека; душа, ставящая временное выше вечного, а свои ценности выше ценностей духовных, подобна служанке, восставшей против своей госпожи. Нет тирана хуже и опаснее для страны, чем раб, захвативший трон. Поэтому христианин должен соблюдать строгую иерархичность сил и способностей своей личности, а именно: тело должно быть подчинено душе, душа – духу, а дух – Богу; тогда временное сделается каналом для вечного, тогда этническая и национальная солидарность может стать хранительницей христианских традиций и зерном, из которого при помощи благодати произрастает та христианская любовь, которая распространяется не только на все народы и нации, но и на врагов.

Сила нации – в ее служении Богу, так как зло и гордыня обречены на распад, а добро неуничтожимо. Даже его кажущиеся, видимые поражения служат семенами для новых всходов. Тот, кто не любит другие народы и нации, не может любить и свой народ, так как он любит самого себя под маской любви к народу. Истинное национальное достоинство – это способность к христианскому служению людям, этим нация умножает свои духовные богатства.

Смирение – не капитуляция перед злом, а союз с Богом. Любить врага – не значит соглашаться с ним, опускать меч, когда нужно защищать свои очаги и могилы предков; это значит видеть в каждом человеке явление вечности – образ Божий, хотя и помраченный невежеством и грехами.

В настоящее время мир переживает нравственный кризис. Если раньше религия была гонима извне, то теперь она гонима изнутри. Она грозит выродиться в некие исторические традиции без духовного содержания, стать чем-то вроде национального этикета; духовность при этом подменяется оккультной мистикой, которая соединена с крайней нравственной распущенностью. Оккультизм и разврат растлевают самую душу народа, и это внутреннее отступление от Бога обрекает людей в историческом плане на страдания и катастрофы, предотвратить которые не в силах никакие «известные» структуры. И здесь мы опять находим объяснение происходящему в Священном Писании. В библейской книге «Числа» описывается поразительный случай, когда оккультист Ветхого Завета моавитянский царь Валак, устрашенный победами Израиля, призвал к себе оккультиста и мага Валаама и просил проклясть израильтян, чтобы Дух Божий отступил от них. Трижды Валаам пытался проклясть Израиль, но вместо этого помимо своей воли трижды благословил его. Валак был в негодовании. Тогда Валаам, чтобы не потерять обещанных Валаком даров, дал совет развратить Израиль через моавитских женщин, заставить его впасть в блуд и идолослужение – тогда Бог отойдет от него. Совет был принят и исполнен. Обессиленный грехом Израиль подвергся страшным испытаниям; пророки и судьи старались суровыми мерами искоренить разврат, чтобы израильтяне не погибли окончательно. Что-то подобное происходит и в наши дни с православными народами. Их хотят развратить гордыней, блудом и магией, чтобы сделать беззащитными перед врагами. В Библии мы можем видеть, как пророки во времена тяжелых исторических испытаний, обращаясь к народу, говорили, что причина его бедствий – не сила и лютость врагов, а собственные грехи, и призывали людей к покаянию. Искреннее покаяние – это уже новые отношения человека и народа с Богом, это начало новой истории.

Архимандрит Рафаил (Карелин)
Из книги «Христианство и модернизм»