Письмо архиепископа Никона (1851-1919), богослова и публициста, обращено к обер-прокурору Синода К. П. Победоносцеву
Кто бы что ни говорил о «пользе» народного или иного театра, надо же пощадить и благочестивую совесть народную, которая не смирится с самим понятием театра. Нельзя не удивляться той настойчивости, с какою хотят насильственно привить народу такие понятия, которые он инстинктивно отвергает, отравить его тою болезнью души, которой он еще не знает… Великое зло народное пьянство, но хорошо ли, что зло хотят лечить – не будем себя обманывать, назовем дело настоящим именем – страстью к зрелищам? Как бы ни были высоконравственны эти зрелища, но они не могут быть безвредны, ибо в народной душе неизбежно встретятся с православной церковностью, под могучим влиянием которой воспитываются эстетические вкусы нашего народа. Припомните, что говорил в Бозе почивший святитель Никанор[1]: «Церковь – вот наш народный театр!» И это – глубоко мудрое слово. Если правда, что театр отвечает известной эстетической потребности души, то эта потребность уже вполне удовлетворена церковной обрядностью. Святая Церковь, как заботливая мать, предусмотрела эту потребность души и, заметив, к чему повело удовлетворение ее в язычестве посредством театра, отвергла самый театр и сама взялась удовлетворять сердцу христианина своею образностью. Ведь древний языческий театр в первый век своего существования был почти богослужением для язычников. И замечательно, что наш простой народ сердцем чувствует всю красоту обрядов церковных, услаждается ими, хотя и не понимает часто их внутреннего значения. И надобно радоваться этому и все внимание, все заботы устремлять к тому, чтобы всячески возвысить это благолепие: и пением общецерковным, и участием диаконов в священнослужении, и чтением детей-школьников, простой, но жизненной проповедью. Народ знает, что Церковь не благословила театр, а только терпит его.
Когда говорят о народных развлечениях, устраиваемых попечительствами народной трезвости, мне невольно приходит на мысль: конечно, этими «развлечениями» хотят отвлечь народ от пьянства, но ужели нет других отвлечений, кроме сих развлечений?.. Ведь некоторые уже и указаны, например внебогослужебные собеседования. Не знаю, был ли успех, но я попытался бы постоянно проводить в сознании народа ту истину, что и в субботы подобает добро творити[2] … Прошлым летом я взял отпуск на одну неделю и поехал в Костромскую губернию, где и провел три дня в селе на берегу Волги у одного знакомого священника. Настало воскресенье, и батюшка попросил меня сказать что-нибудь в назидание его прихожанам в церкви. За причастный стих я сказал им простое поучение, что Бог на душу положил, без приготовления, между прочим говорил и о том, что праздники Бог дал не для пьянства, не для праздности, а для служения Ему, во славу Его. Не грех в праздники и поработать, но только для Бога, а отнюдь не для себя, например: помоги бедной вдове вспахать ниву, перевези на своей лошадке ее сено, помоги сиротам в их хозяйстве.
Почему бы священникам и в церкви, в поучениях, и дома, в частной беседе, и даже на исповеди не склонять своих чад духовных к тому, чтобы они в свободный час праздничный, но непременно не ранее обеда, уделяли от трудов своих Господу Богу хотя час – в виде помощи бедноте деревенской? Слава Богу, у нас нет английского понимания праздника как времени совершенно праздного, когда отнюдь не должно работать, к сожалению, работают – но на себя, а не для Бога. Надобно всячески внушать, что работать на себя значит красть у Господа время, которое Он Себе отделил, а работать в пользу бедного значит служить Господу Богу, это то же, что милостыня, только трудом, а не деньгами подаваемая. […]
Арх[имандрит] Никон
6 марта 1899 [года]
Св[ято]-Тр[оицкая] Сергиева лавра
По материалам сайта «Православие.ru»
