col sm md lg xl (...)
Не любите мира, ни яже в мире...
(1 Ин. 2:15)
Ветрово

Ядерный «Снежок»: как в СССР на учениях облучили 45 тысяч солдат и 10 тысяч мирных жителей

После Второй мировой войны СССР всерьёз готовился к новой — на этот раз со странами Североатлантического блока. Угроза была реальной — уже летом 1945 года премьер-министр Британии Уинстон Черчилль был готов вторгнуться в СССР, его еле остановили аналитики, объяснившие, что СССР имеет преимущество перед англосаксами во всех войсках, кроме флота. Вскоре перед миром замаячила перспектива ядерной войны. В 1945 году США испытали свои бомбы на японцах, сбросив их на Хиросиму и Нагасаки, а СССР в 1949-м успешно провёл первые испытания своей ядерной бомбы.

В 1954 году советское правительство под руководством Никиты Хрущёва решило провести масштабные учения с использованием атомной бомбы под кодовым названием «Снежок». Командовать операцией было поручено маршалу Георгию Жукову. Для проведения выбрали Тоцкий полигон под Оренбургом.

Фотография: Оренбургская политика

Ядерная гонка

Широкомасштабная подготовка к учениям шла в обстановке строгой секретности. В них приняли участие 45 тысяч военнослужащих из 212 воинских частей. Палаточный лагерь военных растянулся на 42 километра. На полигон было доставлено 600 танков и самоходок, 500 артиллерийских орудий, 600 БТР, 320 самолётов, 6000 машин. Невольными участниками событий стали и около десяти тысяч местных жителей.

Расстояние от эпицентра взрыва до ближайших сёл было минимальным. До деревни Маховки всего пять километров, до Тоцкого — двенадцать километров, до Бузулука — сорок. Территорию учений разделили на зоны: мирных жителей из ближайшей зоны (до восьми километров) эвакуировали, из второй (от восьми до двенадцати километров) отвели в овраги. В зоне номер три мирным жителям приказали отойти от домов и лечь на землю, а в четвёртой зоне жители, наоборот, должны были укрыться в домах, чтобы избежать радиационного поражения, возможного из-за ядерного облака.

Западные СМИ уже после развала СССР стали утверждать, что Хрущёв якобы хотел изучить воздействие радиации на людей. Мол, США в этом смысле опередили СССР — Страна Советов стремилась наверстать упущенное за счёт своих граждан. Американцы действительно тогда хладнокровно изучали облучённых японцев, обследовали их больных детей, накапливали опыт. Испытуемых даже не лечили — врачам из США нужно было узнать, как протекает лучевая болезнь, если в неё не вмешиваться.

Но цель «Снежка» была иной. Главной задачей было выяснить, способны ли войска в условиях ядерной атаки взломать оборону противника, что происходит с людьми в эпицентре в момент взрыва. Разумеется, в эпицентре солдат не было, их заменял скот — коровы, лошади, овцы. Командование интересовал главный вопрос: возможно ли войскам пройти через ядерный взрыв и сохранять при этом боеспособность. Об отложенных последствиях облучения никто не думал. Не было в СССР и выстроенной системы, которая могла бы их отследить.

Кстати, США не были в этом смысле ни гуманнее, ни осторожнее. Притчей во языцех стали американские девушки, которые после войны носили украшения из радиоактивного фосфора и умирали от лучевой болезни. Начиная с 1951 года в США на полигоне в Неваде проводились учения с применением ядерного оружия Desert Rock, в них приняла участие 21 тысяча человек. На учениях армия США проводила манёвры, имитировала танковую и вертолётную атаку. В отличие от СССР, США изучали течение лучевой болезни у своих солдат — то есть намеренно вели эксперименты над своими гражданами.

Разумеется, это не оправдывает руководство СССР. Среди 45 тысяч военных было только шесть тысяч кадровых офицеров, остальные молодые срочники. Помимо них были ещё и вольнонаёмные, в том числе девушки из Бузулука. Их снабдили газоанализаторами и отправили вместе с бойцами на полигон.

Из защиты — противогаз и плащ-палатка

Атомная бомба была сброшена на полигон в 9:30 утра 14 сентября 1954 года. Заряд в 40 килотонн взорвался на высоте 350 метров над землёй. Он полностью уничтожил скот в эпицентре, сжёг дома в Маховке и выжег глаза домашним и диким животным на многие километры вокруг. В радиусе 25 километров вылетели стёкла из окон. Горели дома в посёлках Елшанка-2, Ивановка и Орловка.

Командный состав наблюдал за взрывом с командного пункта, устроенного в 15 километрах от эпицентра. Помимо Жукова там были маршалы Рокоссовский, Василевский, Конев, Малиновский. Приехали посмотреть на испытания министры обороны дружественных стран — генералы Мариан Спыхальский, Людвиг Свобода, китайский маршал Чжу Дэ и кореец Пэн Дэхуай. За день до испытаний приехал Хрущёв в сопровождении Булганина и Курчатова.

Участник учений срочник Леонид Погребной через годы рассказывал, что лежал в траншее в шести километрах от эпицентра вместе с другими солдатами. О радиации никто не думал, все считали, что главный урон нанесёт ударная волна. Из защитного обмундирования у солдат были только плащ-палатки и противогазы. Взрывная волна атомной бомбы буквально похоронила их заживо. Погребной признавался, что обгоревшие животные снились ему всю оставшуюся жизнь. У одной из бузулукских девушек при виде их случилась истерика.

Но учения шли своим чередом. Уже через пять минут после взрыва началась артподготовка наступления, и сразу после неё к эпицентру послали радиационную разведку. Она установила, что уровень радиационного загрязнения в центре составляет 50 рентгенов в час, на расстоянии в 300 метров — 25 р/ч, на расстоянии в 500 метров — 0,5 р/ч.

Через 40 минут после взрыва военные имитировали атаку: сначала условного врага потеснила мотострелковая дивизия, а затем и остальные войска колоннами прошли через полигон. Заражённой пылью дышали все — и пехота, и танкисты, и связисты, и врачи. После прохождения эпицентра пришёл приказ снять противогазы, и пыль тут же забилась в глаза, рот, за ворот. В воздухе самолёты пролетали через «ножку» атомного гриба.

17 сентября ТАСС отрапортовал об успешном проведении испытаний. После учений никто даже не подумал провести какие-то дезактивирующие манипуляции: все срочники отбыли в свои части и даже демобилизовались в той же форме, в которой прошли через полигон. Со всех участников была взята подписка о неразглашении сроком на 25 лет. Даже умирая от радиации, они не имели права признаться врачам, что облучены.

Спасти мир ценой собственной жизни

О тоцкой трагедии заговорили только в конце 1980-х. Выяснилось, что мирные жители вернулись в свои дома сразу. Многие отнеслись к эвакуации легкомысленно, ведь никто ничего не объяснял, всё было скрыто завесой секретности. Жители в ужасе смотрели на сгоревшие дома, на ослепший скот, на обгоревших слепых кошек и собак, мечущихся по огородам. Женщины рыдали. Солдаты тут же забирали животных и увозили их.

Крестьяне возвращались в уцелевшие дома, ремонтировали пробитые стены, брали к себе оставшихся без жилья соседей. А ещё резали и ели скот, собирали на полигоне обгоревшую шерсть овец, пряли, вязали одежду, собирали дрова. Пили воду из колодцев. На следующий год радовались необычайно большому урожаю грибов и ягод… Через год некоторые заболели раком.

В разных городах СССР умирали от белокровия, болезней почек и печени. Девушки выходили замуж и рожали нежизнеспособных детей. Иногда у сравнительно молодого человека было сразу пять-шесть диагнозов. В 1989 году на ленинградское телевидение в программу «Пятое колесо» приехал директор мебельной фабрики и на весь Союз признался: после Тоцкого он сделал десять операций, пережил двадцать клинических смертей и ослеп.

Впрочем, воздействие радиации всё-таки изучали: Леонид Погребной входил в бригаду, которая отбирала на полигоне более-менее уцелевших животных, их отправляли в Москву. Из девяти членов бригады Погребного в живых вскоре остался только он один. Всю оставшуюся жизнь он мучился страшными головными болями, которые унаследовали и его дети.

Советская власть отрицала свою вину. Считалось, что меры, принятые на полигоне, были достаточными. В эпицентр, где уровень радиации был выше 25 р/ч, солдаты не заходили. Во время взрыва они находились на расстоянии в семь с половиной километров и были укрыты в траншеях. Кроме противогазов и плащ-палаток для защиты у них были перчатки и чулки. Броня танков понижала уровень проникающей радиации в пять раз. Через шесть часов после учений была дезактивирована и помыта вся техника, солдаты прошли обработку и поменяли всю одежду. Радиоактивное облако от ядерного взрыва очень удачно ушло в сторону, где не было поселений. Согласно исследованиям 1991 и 1994 годов, радиация в районе полигона была равна естественному фону, а частота онкологических заболеваний среди местных не превышала среднестатистических значений по региону.

Только в 1991 году Верховный Совет РФ отнёс участников «Снежка» к ветеранам подразделений особого риска с предоставлением им выплат и льгот. А в 1994 году на Тоцком полигоне был установлен памятник, посвящённый всем участникам учений.

Маршал Жуков в воспоминаниях оценивал учения так: «Когда я впервые увидел взрыв и осмотрел технику и местность после взрыва, то пришёл к убеждению, что войну с применением атомного взрыва ни при каких обстоятельствах вести не следует. Но… навязанная нам гонка вооружений требовала от нас принять все меры к тому, чтобы срочно ликвидировать отставание наших вооружённых сил в оснащении ядерным оружием. В условиях настоящего шантажа наша страна не могла чувствовать себя в безопасности». Тяжело давалась безопасность нашему народу.

Майя Новик
LIFE


Уважаемые читатели, прежде чем оставить отзыв под любым материалом на сайте «Ветрово», обратите внимание на эпиграф на главной странице. Не нужно вопреки словам евангелиста Иоанна склонять других читателей к дружбе с мiром, которая есть вражда на Бога. Мы боремся с грехом и без­нрав­ствен­ностью, с тем, что ведёт к погибели души. Если для кого-то безобразие и безнравственность стали нормой, то он ошибся дверью.

Календарь на 2024 год

«Стихотворения иеромонаха Романа»

Сретенские строки

Новый поэтический сборник иеромонаха Романа

Не сообразуйтеся веку сему

Книга прозы иеромонаха Романа

Где найти новые книги отца Романа

Список магазинов и церковных лавок