Родился в 1968 году, проживаю в городе Гусеве Калининградской области. Чтец храма во имя святых мучеников Адриана и Наталии в поселке Краснолесье. Святое Крещение принял в 2001 году, но к вере начал по-настоящему приходить только в 2018-м, когда волею Божией в Краснолесье был восстановлен православный храм в здании бывшей лютеранской кирхи, а настоятелем назначен иерей Олег Демьяненко. На Троицу 2024 года епископ Черняховский и Славский, владыка Николай благословил на ношение подрясника.
Для мiра — один из руководителей современного промышленного предприятия. Для общества — куратор проекта по благоустройству воинских захоронений Первой мiровой войны, переводчик и издатель художественной литературы о Восточной Пруссии, хранитель времени: ремонтирую старинные часы для музеев, семейные реликвии. Как успеваю? А с Божией помощью: вера все-таки главное, а остальное Господь дает по вере, в меру и ко времени.
Кто знает речку Лочкину?
Я знаю. На этой речке стоит деревня Боровик. В деревню Боровик транспорт не ходит совсем. Двенадцать километров до трассы, шестьдесят пять до Пскова. Практически шаговая доступность, да. Широко шагаем — штаны бы не порвать. Хорошо хоть дорога есть — грунтовка, конечно, зато «улучшенная». Не застрянешь на ней. А грязь да ухабы — дело привычное.
Невероятно извилистая, узенькая речушка Лочкина петляет по болоту — это дорога из деревни Боровик в скит Ветрóво. Зимой, когда речушка и болото как следует замерзнут, добраться в скит можно будет на страшной машине — каракате «Тайга».
Старая «Казанка» в роли ледокола чувствует себя не совсем уверенно, и мотор иногда цепляет за дно, но потихоньку идем, кое-где распихивая льдины. Куница с берега провожает нас настороженным взглядом.
Речная дорожка приводит в скит. В нем церковь, освященная в честь иконы Божией Матери «Взыскание погибших» по благословению старца Николая Гурьянова. Здесь уже более четверти века живет отец Роман. А теперь тут «людно и шумно» — аж семеро насельников: сам отец Роман, иеромонах Пафнутий, монахи Досифей и Афанасий, и два послушника. И трудница Татьяна Ивановна, «легенда скита» восьмидесяти трех лет от роду.
Рассказывать об отце Романе, да и о ските Ветрóво — дело неблагодарное. Моих слов здесь не хватит. Все, что можно было сказать словами, давно и верно сказано и самим отцом Романом, и многими достойнейшими меня. Пусть вместо моего слова звучит Слово Божие.
Я всегда хочу сюда вернуться, и вот я здесь, оставив за двумя границами свой родной деревенский храм в честь святых Адриана и Наталии. Там моя святая отдушина из мiра в мир, а здесь — сам мир: мир Христов. Мир в душе на два дня и две ночи. Тишина и молитва. Вечерняя служба, исповедь, ночная Литургия, Причастие. Неспешные и нешумные разговоры о главном.
Два дня пролетают как миг. Пора прощаться. Братия выстраивается на причале. Обнимаемся. Кто-то спрашивает: «Ну как, Валерий, понравилось у нас»?
Понравилось ли? Слово какое-то из мiра… Отвечаю:
— Быть здесь — это дар Божий. И я его пока не заслужил. Приходится возвращаться.
Отец Афанасий тихо говорит-поправляет:
— Быть здесь — милость Божия. Я сюда пятнадцать лет шел.
Гляжу на отца Афанасия: на вид лет тридцать пять. С двадцати лет шел? Завидую ему. Почему я не шел с двадцати лет? Ну хотя бы с тридцати? Да пусть даже с сорока…
И снова извилистая Лочкина пихается льдинами в борт старушки «Казанки». Снова Боровик, Псков. Комфортабельная «Ласточка». Питер. Лукавый город. Диапазон обращений на улице от «преподобный, помогите» до «попы Сирию продали». Человек в бороде и подряснике притягивает взгляды прохожих, мало кого оставляя равнодушным, и у большинства все же вызывает доверие — даже в Питере. Уступают. Пропускают. Помогают. Слава Богу за это.
Путешествие по России в подряснике — особая история. Ощущение невероятной защищенности и… словно шагаешь по улице в средневековых латах, да еще и с мечом на бедре. Долгие, серьезные и добрые разговоры с попутчиками. Батюшка наш, отец Олег, благословляя ехать в подряснике, предупреждал: замучают подходящие под благословение. Не замучили… Подходили немногие, совершенно адекватно и по-доброму принимали мои объяснения — не могу я, мол, пономарь обыкновенный, причет церковный… Подходили — но не в больших городах.
Какая-то в Питере новая мода: мелочь не просят. Прилично одеты. В глазах отчаяния нет, только профессионализм.
Женщина возле аэропорта:
— Не поможете на дорогу?
— Сколько?
— Двенадцать тысяч.
Неохотно соглашается на пятьсот рублей.
Мужчина на улице, недалеко от храмов на Средней Рогатке:
— У меня очень большие проблемы. Заберите меня с собой куда-нибудь.
Так удивился, что даже денег ему не предложил. А жаль, деньги ведь были, а я не поделился.
— Я не местный… в храм обращались? Там Вам помогут…
— У них там закрыто.
А в храме в это время всенощная.
Заканчивается путешествие так.
Кот и пес — молодые еще, не заматеревшие — о чем-то мило беседуют на тротуаре пустынной улицы возле моего завода. Ни людей, ни машин. Кот трется о ноги собаки. Эта картинка меня останавливает, парочка тоже бросает свои разговоры и усаживается на землю — кот у ног собаки. Кадр сумасшедший. Таращатся на меня, явно в ожидании угощения или доброго слова. Судорожно лезу в карман… Вот досада — телефон выключен. Пока телефон включается, приятели теряют терпение и уходят. Все, кадра не будет! И угостить ребят нечем… Прошу у них прощения и еду дальше.
Кто их подружил? Интересно, собака считает, что она — кот? Или кот считает, что он пёс? Или никто ничего не считает, просто их никто не научил лаять и шипеть друг на друга? Господи, пусть нас тоже никто не научит… Только Ты.
Валерий Гусаров
Сайт «Ветрово»
19 декабря 2024
Замечательный рассказ, отличное чувство юмора ( это о многом говорит), сразу видно, что человек хороший… одним словом:”Спасибо, Ольга Сергеевна!!!”