Иерей Георгий Селин. Полёт Александра Немакедонского

1.

Особый сюжет орнамента Димитровского собора города Владимира — летящий в ящике человек. Искусствоведы называют его вознесением или полётом^[1] Александра Македонского. Оно, конечно, Македонский — герой, но зачем же его образ на стенах православного храма вырезать? Да ещё в ящик сажать: герой должен сам собой возноситься. Не иначе как от большой советской учёности придумали искусствоведы такое толкование этого загадочного барельефа.

А барельеф, и вправду, прелюбопытный. Учёные говорят, что в его основу положен фрагмент из повести «Александрия», но полистав её, я решительно воспротивился этому верить. Согласиться с тем, что из этой повести черпали свои вдохновение и силы для храмовой резьбы православные каменотёсы, я никак не могу. Судите сами, вот пересказ начала «Александрии».

«Когда Дарий, царь персидский напал на Египет, царем его был волхв Нектанеб. Благодаря чарованиям Нектанеб узнал, что потерпит поражение, и потому решил тайно убежать из своего царства. Он оставил египетскому народу «рукописание», в котором сообщил, что удаляется от них, чтобы не быть свидетелем их горя, но через 30 лет вернется к ним юным и сильным и покорит их врагов персов. Из Египта Нектанеб отправляется в Македонию, где выдает себя за врача и звездочета. В это время в Македонии царствовал Филипп. У его жены, прекрасной Олимпиады, не было детей, о чем Филипп очень горевал. Отправляясь однажды в поход, Филипп заметил ей, что, если до его возвращения у нее не будет сына, его сердце отвернется от нее. После отъезда Филиппа Олимпиада, не зная, что делать, решила обратиться за помощью к врачу-волхву Нектанебу. Нектанеб, пораженный ее красотой, сообщил ей, что сами боги хотят посетить ее, и она наречется матерью великого царя. К Олимпиаде является Нектанеб в образе бога Аммона, у которого была орлиная голова, василисковы рога, хвост аспида, ноги льва, золотые и червленые крылья грифа. Когда у Олимпиады родился сын, которому дано было имя Александр, оракул предсказал, что он будет велик благочестием и разумом, что он сделается царем всего мира, что он убьет отца своего и на сороковом году жизни вернется к матери своей — земле».

Каково, а? Одно рождение героя чего стоит. Поберегу вас от дальнейшего пересказа «Александрии», привожу только ту часть повести, которая, как говорят учёные, легла в основу композиции «вознесение Александра Македонского».

«…Я [Александр Македонский] подумал еще и спросил себя — действительно ли здесь конец земли, здесь ли опирается на нее небо. И я решил искать истину. Я приказал взять из числа птиц в этом месте двух. Это были огромные птицы, белые и ручные, ибо, увидев нас, они не убежали. Некоторые из воинов поднялись к ним на плечи, и они подняли их и взлетели. Они питались дикими зверями, а многие из птиц приходили к нам ради павших лошадей. Выбрав двух из этих птиц, я приказал не кормить их три дня. А на третий день я приказал изготовить из дерева род ярма и привязать его к их шеям. Затем я поручил принести бычью кожу и положить ее посреди ярма. Так соорудив нечто вроде корзины, я вошел в ее середину, крепко держа копье в 7 локтей длины, на конце которого была лошадиная печень. Тотчас же птицы взлетели, чтобы съесть печень. И я поднялся вместе с ними в воздух, так что казалось, я был близко от неба. Я сильно дрожал, ощущая холод воздуха и ветер, производимый крыльями птиц. Потом внезапно я увидел перед собой человекообразную птицу, которая сказала мне: «О, Александр! Зачем, не познав земного, ты стремишься познать небесное? Возвращайся скорее на землю, пока ты не стал пищей птиц». Она мне сказала еще: «Посмотри на землю вниз!» Охваченный ужасом, я посмотрел и увидел большого змея, свернувшегося в круг и внутри него — совсем маленький круг. И сказала та, которую я встретил: «Знаешь ли ты, что это? Кружок — это земля, а змей — это море, окружающее землю, т.е. весь мир». И я повернул по высшей воле и спустился на землю далеко от стана, в семи днях пути…».

Этот рассказ, как будто, соответствует каменой резьбе: человек в корзине, несомой двумя грифонами, в руках у него лошадиная печень или нечто подобное для кормления птиц. Но, нет, не вяжется эта история с православием, не место ей на стенах христианского храма. Почему? Что сказала человекообразная птица Александру? «Зачем, не познав земного, ты стремишься познать небесное? Возвращайся скорее на землю, пока ты не стал пищей птиц». А что говорит христианам апостол Павел, лучше же сказать, Сам Господь устами апостола? Наше жительство — на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, [которою] Он действует и покоряет Себе все (Фил. 3:20, 21). Есть разница? Есть, и преогромная. Куда Александру не велено лететь, туда апостол Павел настоятельно зовёт христиан: жительство^[2] наше — на небесех.

Далее. Что именно земное должен изучить Александр, прежде чем познать небесное? По совету птицы он смотрит вниз и видит змея, обвивающего землю. Выходит, что этого змея должен был изучить Александр? Не от змея ли исходил этот совет, не желающего отпустить человека в Небо и подчиняющего его себе через изучения земного, т.е. змеиного?

Далее. Что поучительного должны извлекать для себя смотрящие на это изображение? Читавшим «Александрию» эта скульптурная композиция ничего к тому, что Александр Македонский — герой, не прибавит. Да, молодец. Догадался оседлать птиц, взлетел на них на небо. Ну и что? Летал в космос и Бога там не видел… Более того, получил повеление возвращаться на землю. Какое же это вознесенье, как патетично называют этот сюжет учёные? Это не вознесенье, это полёт на воздушном шаре братьев Монгольфье, если понимать этот барельеф так, как предлагает его понимать «Александрия».

А не читавшие «Александрию» что могли подумать? Ну, допустим, они могли связать грифонов, несущих корзину с человеком, с грифонами, которые восходят на косуль (см. резьбу на первом фото по правую руку человека в корзине), и из этого заключить, что такую же работу грифоны выполняют и здесь, а именно, не просто несут человека по воздуху, но возводят человеческую плоть вверх, горе́, от земного к небесному.

Небольшое пояснение. В орнаменте Димитровского собора имеется ряд сюжетов, которые искусствоведы называют «сценами насилия», но которые с насилием имеют столько же общего, сколько человек в корзине с Александром Македонским. Разве грифоны когтят и терзают тех, кого схватили своими крылатыми лапами? Они даже не смотрят на них, поскольку не намереваются хищнически сожрать их. Что же они делают? Грифоны свои добычи — возносят, поэтому смотрят ввысь. Грифон побеждает, но не уничтожает. Грифон попирает распростёртую внизу дрожащую тварь, но не губит её. О чём это говорит? О том, что данные образы символизируют преодоление животных страстей и подчинение их духу. Господином пресмыкающейся плоти становится крылатый дух и возносит её вверх, горе́. Обратим внимание на неестественно вывернутую голову у «жертвы». В этом повороте больше удивления, чем предсмертной муки и обречённости.

Значит, для тех, кто не читал «Александрию» и не знает, кто такой Александр Македонский, этот сюжет откроется с более полезной и возвышенной для души точки зрения. А «разъяснение» того, что в корзине сидит А. Македонский, обернётся для них мысленным приземлением вместо вознесения. Горе́ име́им сердца́ — призывают внутри храма, а снаружи приземляют? Как-то не вяжется такое соединение внешнего вида и внутреннего содержания. Так зачем нам называть человека в корзине Александром Македонским? Только затем, что книга «Александрия» была переведена в домонгольской Руси, и подобных изображений было много в древности? А их, действительно, было много, погуглите сами. Но обилие подобных сюжетов с летящим Александром Македонским (а может, и не с ним) для меня, например, ничего не значит. Спроси сейчас кого-либо про полёты на орлах, что они первым делом вспомнят? Наверняка «Властелина колец» английского эзотерика Толкиена. Но я, например, его сочинений не читал и экранизаций не видел. Откуда же знаю, что там на орлах летают? Из интернета. Набрал в гугле «полёты на орлах», и он мне всё выдал. Или же назовут доктора Айболита, вспрыгивавшего на орлов, как на куриц.

Но опять же, я, слава Богу, почти ничего не помню из сочинений советского эзотерика Чуковского, кроме алхимического возжжения моря спичками, телефонной записи на приём к врачу и выражения «добрый доктор Айболит». Зато теперь мне говорят, что доктор Айболит нёс в себе образ Христа для советских детишек.

Не то же ли самое происходило и происходит с личностью Александра Македонского? Его намеренно христианизируют. Вот, например, название статьи, попавшейся в интернете: «Македонский, как символ христианства на барельефах Дмитриевского собора города «Владеющего Миром». (Здесь ошибка, запятая перед союзом «как» не нужна. — Г.С.)^[3]. Македонский как символ христианства? Это серьёзно? Православные зодчие не знали других символов христианства? Они так глубоко прониклись подвигами Александра, что запечатлели их в камне на стенах своего храма? Придёт же подобный бред в голову. Но как ему не прийти, если такими статьями заполнено всё информационное пространство вокруг Димитровского собора.

Спрашивается, зачем канонизировать Македонского? Кому это нужно? Зачем лепить на православном храме образ язычника? Так вот же, говорят, его изображение. Кто вам сказал, что это изображение Александра Македонского? Создатели храма? Смею утверждать, что никто из создателей храма в честь великомученика Димитрия не изображал на нём генералиссимуса Македонского. Это уже последующие интертрепаторы, простите, не выговорил, интерпретаторы «изобразили» и научили «правильно» думать то, что никто изначально не думал. В наше время, на наших глазах совершаются подобные подмены. Как же не увериться в том, что такие же подлоги совершались в древности и пять, и семь веков назад? Как сейчас заставляют думать, что персонажи Толкиена и Чуковского несут в себе образ Христа, так издревле приучали думать, что Александр Македонский — христианский герой^[4].

Ну, допустим, любовь и подвиги доктора Айболита заменяли детям пример Христа в порабощённой советской властью России, хотя это враньё высшей пробы (вранье, разумеется, о замене, а не о порабощении). Но какая советская власть угнетала Русь в XII веке, чтобы под образом Александра Македонского скрывать Иисуса Христа? Однако скажут, книга «Александрия» была переведена и читалась на Руси, и в этой книге описывается полёт Македонского на птицах. Да, это так. Но почему эту книгу должны были читать и почитать русские зодчие? Выше приводился пример отщепенца, который, несмотря на засилье рекламы «Властелина колец», эту книгу не читал и снятых по ней фильмов не видел. Так же и тогда, в XII веке, книга «Александрия» существовала, но вовсе не обязательно, чтобы её читали все.

И если, скажем, лет через триста будут уверять и доказывать, что на южном фасаде Димитровского собора изображён летящий на орлах хоббит Фродо, и что Фродо нёс в себе образ Христа, то неужели тогдашние христиане, если к тому времени будет ещё время, а не наступит вечность, должны этому верить? Или скажут: на барельефе вырезан полёт советского доктора Айболита к больным африканским животным… Вы улыбаетесь? И мне смешно. Короче, если бы даже не нашлась разгадка этого таинственного изображения, я бы всё равно не поверил учёным, указывающим на «Александрию» как на его первоисточник. Но разгадка нашлась.

2.

Чем-то древнерусским веет от прозвания некоего Акира Премудрым, как и от выражений: Василиса Премудрая, Елена Прекрасная… Полный текст «Повести об Акире Премудром» можно прочесть в интернете, я же воспроизведу только то, что касается нашей темы.

«И наконец сказал мне (Акиру. — Г.С.) царь [фараон]: «Обекам! Писал я царю твоему [Синагрипе], чтобы построил мне дворец между небом и землей». (Выделено мной. — Г.С.)

Поясню вкратце, о чём речь. Обекамом назвался Акир, когда пришёл к фараону, потому что скрывал себя. Фараон был уверен, что Акир убит. Собственно, только потому, что до фараона дошёл слух, что Акир мёртв, фараон послал к царю Синагрипе (у которого служил советником Акир) предложение о постройке необычного дворца. Фараон был уверен, что по смерти Акира не найдётся другого такого мудреца в Синагриповом царстве, который сможет разгадать его загадки. Но Акир оказался жив. Как и почему он выжил, хотя должен был умереть, — особая история, может, одна из главных историй повести об Акире Премудром, но в данном случае она нас не касается, поэтому не буду её пересказывать.

«Тогда повелел я, — продолжает свой рассказ Акир, — и принесли мне обученных орлиц. И на глазах у царя и всех приближенных его выпустил я орлиц в поднебесье и мальчика с ними. Когда же взлетели орлицы, то закричал мальчик, как его научили: «Вот строители готовы! Несите же камни и известь». И тогда сказал я царю: «Прикажи, царь, пусть принесут камни и известь, чтобы не мешкали мастера́!» Но возразил мне царь: «Кто же может на такую высоту поднять». А я ответил царю: «Я мастеров отправил, а если ты камня и извести не подашь им, то это не наша вина». И не смог мне царь ничего ответить. А мальчик кричал: «Вот уже строители готовы, так несите же камни, и плиты, и глину». Они же не могли поднять ни камней, ни плит, ни глины. И я, Акир, взяв палку, стал их бить, и обратилась в бегство дружина Фараонова и бояре его».

Вот и вся разгадка загадочного фрагмента на южном фасаде Димитровского собора. В корзине, несомой двумя орлицами, парит мальчик — прораб бригады каменщиков, строящих дворцы между небом и землёй. «Строители готовы! — кричит он. — Несите же камни и известь». Стройматериалы не поступают, и работа прекращается. Вот и всё. Так решена была Акиром задача, поставленная фараоном: постройки дворца между небом и землёй.

Решение простое, но множество непростых вопросов сокрыто в нём. О чём призывает нас задуматься эта занимательная история? В первую очередь о том, какими должны быть строители, способные возводить дворцы между небом и землёй? Далее. Кто будет жить в таком дворце? Для кого он строится? У фараона таких людей не нашлось. А есть ли такие вообще? Где их искать? Ответ на эти недоумения — в Священном Писании. Ради Писания строился Димитровский собор, ради того, чтобы с помощью камней, дерева, красок и других земных материалов выразить неземные смыслы Божьего Слова. Но некоторые смыслы Писания выразить в принципе невозможно. Например, слова первомученика Стефана: Скиния свидетельства была у отцов наших в пустыне, как повелел Говоривший Моисею сделать ее по образцу, им виденному. Отцы наши с Иисусом, взяв ее, внесли во владения народов, изгнанных Богом от лица отцов наших. [Так было] до дней Давида. Сей обрел благодать пред Богом и молил, [чтобы] найти жилище Богу Иакова. Соломон же построил Ему дом. Но Всевышний не в рукотворенных храмах живет, как говорит пророк: Небо — престол Мой, и земля — подножие ног Моих. Какой дом созиждете Мне, говорит Господь, или какое место для покоя Моего? Не Моя ли рука сотворила все сие? (Деян. 7:44-50).

Если Всевышний не в рукотворенных храмах живет, зачем храмы? Если Бог таков, что Небо — престол Его, и земля — подножие ног Его, то какое сооружение может вместить Его? Что же выходит? Цитируя пророка Исаию, первомученик Стефан отвергает строительство храмов? Однако храмы строились и продолжают строиться. Кстати, слово «строить» однокоренное со словом «троица»: строить, значит, с-троить, т.е. соединять в триединстве. Как же быть? Строить или не строить?

Когда эти слова апостола Стефана услышал Савл, то одобрил убиение Стефана. Когда же Савл духовно вырос в Павла и сам стал мучеником за Христа, то стал думать и говорить подобно Стефану. Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? (1 Кор. 3:16). Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои? (1 Кор. 6:19). Русский народ выразил мысль апостола Павла короче: Бог живёт не брёвнах, Бог живёт в рёбрах. Вы — храмы Бога Живаго. В наших душах и телах как в нерукотворных жилищах живёт Он. Сколь велико это откровение! И столь же ответственно! На какую высоту возводят человеческий род слова апостола Павла, на такую же глубину они готовы низринуть тех, кто оказывается недостоин этой святой высоты. Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот [храм] — вы (1 Кор. 3:17). В церковнославянском переводе выразительнее: Аще кто Божий храм растлит, растлит сего Бог. Почему? Потому что храм Божий свят; а этот [храм] — вы.

Вы слышите? Слышите отличие Нового Завета от Ветхого? Они отличаются друг от друга, как небо от земли? Вы понимаете? Понимаете, что к небесной жизни призваны христиане? Но как жить этой жизнью? Как подняться и остаться навсегда между небом и землей? Как? А вот так: …не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам (Мф. 6:31-33). Вот истинное христианство и его зодчество. Вот полёт, вот вознесение мысли! А вы говорите: Александр Македонский…

3.

Из описания в Повести об Акире Премудром непонятно, к ногам ли орлиц была прикреплена корзина с мальчиком или как-то иначе? Впрочем, это неважно. Важно то, что поставленную задачу постройки дворца между небом и землёй Акир решил. Фараон не смог ничего возразить на такое решение, хотя пытался, как говорится далее в повести, протестовать, но в итоге был вынужден признать, что Акир его перехитрил.

«И видя это, разгневался на меня Фараон и сказал мне [Акиру] так: «Сам чародействуешь, а людей моих избиваешь без повода. Кто же может поднять туда камни и глину». И сказал ему так: «Я не чародействую, но ты сам поручил мне заняться таким небывалым делом. Если бы захотел царь Синагрип, то в один день два дворца построил бы, и то ему не диво: что хочет, то и сделает». И сказал мне Фараон: «Оставим дело это с постройкой дворца». И добавил: «Иди в пристанище свое и приходи рано утром».

Ну как? Неужто не годится этот сюжет повести об Акире Премудром для того, чтобы быть вырезанным на фасаде православного храма? Неужели не достоин запечатления в камне мальчик, выстроивший дворец между небом и землей? Достоин. А́ксиос, а́ксиос, а́ксиос. Доказательства? Во-первых, если что-либо из тогдашней беллетристики должны были читать русские зодчие, то именно повесть об Акире Премудром, а не похождения Александра Македонского. Во-вторых, дворец между небом и землей, что это, как не Божий храм? И если кому-либо решать задачи строительства подобных зданий, то именно храмоздателям.

Может, кто-либо из искусствоведов диссертацию защитит, опровергая или доказывая гипотезу о связи «Повести об Акире Премудром» и резьбы Димитровского собора? Для учёных это гипотеза, а для меня самое содержание этой, казалось бы, незамысловатой притчи да и вообще всей повести (а она местами восходит на высоту Притчей и Премудростей Соломоновых, а также других книг Священного Писания) служит доказательством этой связи. Я хочу сказать, что Повесть об Акире Премудром готов читать и перечитывать, поучаясь в ней, тогда как «Александрию», которую мне навязывают как якобы духовную литературу, открывать не желаю, как и «Властелина колец».

Остаётся вопрос: что держит мальчик в руках? Львят? Лисиц? Чем кормит он возносящих его грифонов? Непонятно также, что у него на голове, и зачем вьются птицы над нею? Согласовывая этот орнамент с прочими узорами собора, где изображены грифоны, которые не только не поедают свои жертвы, но, напротив, благодетельствуют им, вознося их, можно предположить, что и эти грифоны, несущие мальчика, не желают пожрать тех, кого он держит. Чего же они желают и что делают? Как на прочих орнаментах собора, так и здесь, они возносят свои «жертвы», т.е. мальчика вместе с удерживаемыми в его руках животными. Мелкими же эти животные изображены для того, чтобы навести смотрящих на мысль, что в корзине — небольшой человек. Во всяком случае, я так предполагаю.

С целью разрешения вопроса о содержимом в руках парящего в корзине человека посмотрим на другие изображения, с которыми учёные связывают орнамент Димитровского собора. Например, на северный фасад собора Сан-Марко в Венеции, XII век.

Кто насажен на палках гипотетического Александра Македонского? Впрочем, охотно соглашусь, что на стенах венецианского собора изображён именно он, Александр Македонский, а не мальчик из восточной сказки. Согласитесь и вы, что на этом изображении большое смысловое значение несут палки-насадки. Они уже не просто приспособления, но нечто большее, они — же́злы. А сидящий в корзине скорее повелевает ими, чем кормит с их помощью грифонов.

У владимирского мальчика палок в руках почти не видно, хотя в «Александрии» особо сказано о длине копья, на конце которого была насажена лошадиная печень. Помните? Семь локтей. Посвящённый в «производственные» тайны каменщик должен догадаться, о чём говорит число 7, а я, профан, не могу этого знать. Могу только предположить, что креативно переосмыслив полёт Александра Македонского, описанный в «Александрии», строители Венецианского собора были так увлечёны идеями этой повести, что незаметно для себя (а может, очень даже заметно) изобразили в руках Александра Македонского те самые же́злы, которые являются необходимой принадлежностью магических ритуалов.

Короче, в Венеции «братья»-каменщики, а на Руси братаны-каменотёсы. Не будем их смешивать. Разные люди читали разные книги и разные смыслы вкладывали в свои каменные узоры. Поэтому не будем их, таких разных, валить в общую экуменическую кучу.

Иерей Георгий Селин
Сайт «Ветрово»
6 мая 2020