* * *

Я на корриде, на корриде.
Тореадору б намять бока.
И вы поймёте, не укорите,
Что я болею за быка.

Я за быка, я за быка,
А за убийцу публика.
Мне б драться с ней, но я один.
Меня ж сомнут, меня ж — на части.
А голос шепчет: «Уходи!
Когда-нибудь настанет час твой».

Тореадор, тореадор
Пристал к скотине, смелый малый.
А впрочем, смелость — это вздор,
Коль ты с ружьём, а враг с кинжалом!

И понял бык: дела плохи́,
Налился кровью, глянуть жалко.
(Да за какие ж, мол, грехи
Меня толкаешь злою палкой?!)

Толпа ревёт, остервенев.
Толпа визжит, свистит, хохочет.
А бык стоит угрюм и нем:
Ведь умирать никто не хочет.

Я за быка, я за быка,
А за убийцу публика.
Мне б драться с ней, но я один:
Меня ж сомнут, меня ж — на части.
А голос шепчет: «Уходи!
Когда-нибудь настанет час твой!»

Иеромонах Роман
3 мая 1974