* * *

И обошли стороною
Некогда верные. Что ж,
Разве замечено мною –
«Всяк человек – ложь»?

Правда сия сдавила,
Словно венец тернов.
Впрочем, и Это было, –
Нет, этот мiр не нов.

Он разделён на жертвы,
На палачей и зевак.
И ублажаю мертвых:
Их не предать никак.

Горечь сего ублаженья
Немощь мою выдаёт:
Кто не отверг утешенья,
Тот не для Бога живёт.

И опускаю руки
В невыносимый час,
Да, дорогие други,
Я не святее вас.

Мне б затвориться, каясь,
Не отвечать на стук.
Но, никого не впуская,
Вдруг не открою Христу?

…Воды, взыдоша воды,
Мрак над моей главой…
Больно, душе́? Да что ты!
Будто тебе впервой!

Боль растопчи и выбрось,
Следуй путём утрат.
(Много садов, но выбрал
Он Гефсиманский сад.)

Не упивайся болью –
Прошлого не вернёшь.
Был бы Господь с тобою,
Всё остальное – ложь!

20 мая 1991
Киев, Феофания