Преподобный Никодим Святогорец. О многих желаниях и стремлениях, сущих в человеке, и о борьбе их между собою

Из книги «Невидимая брань». Часть первая. Глава двенадцатая

Знай, что в этой не­ви­ди­мой бра­ни две во­ли, су­щие в нас, вою­ют меж­ду со­бою: од­на при­над­ле­жит ра­зум­ной час­ти ду­ши и по­то­му на­зы­ва­ет­ся во­лею ра­зум­ною, выс­шею, а дру­гая при­над­ле­жит чувст­вен­ной на­шей час­ти и по­то­му на­зы­ва­ет­ся во­лею чувст­вен­ною, низ­шею, во­об­ще же на­зы­ва­ет­ся она во­лею бес­сло­вес­ною, плот­скою, страст­ною. Выс­шая во­ля же­ла­ет всег­да од­но­го добра, а низ­шая – лишь зла. То и дру­гое со­вер­ша­ет­ся са­мо со­бою, по­се­му ни доброе же­ла­ние са­мо по се­бе не вме­ня­ет­ся нам в добро, ни злое – во зло. Вме­не­ние за­ви­сит от скло­не­ния на­ше­го сво­бод­но­го про­из­во­ле­ния; по­се­му ког­да скло­ня­ем­ся мы про­из­во­ле­ни­ем сво­им на доброе же­ла­ние, оно вме­ня­ет­ся нам в добро, а ког­да скло­ня­ем­ся на злое же­ла­ние, оно вме­ня­ет­ся нам в зло. Же­ла­ния сии од­но дру­го­му со­пут­ст­ву­ют: ког­да при­хо­дит доброе же­ла­ние, тот­час вы­сту­па­ет про­тив не­го же­ла­ние злое, и ког­да при­хо­дит же­ла­ние злое, тот­час вы­сту­па­ет про­тив не­го же­ла­ние доброе. Про­из­во­ле­ние же на­ше сво­бод­но сле­до­вать и то­му и дру­го­му, и к ка­ко­му же­ла­нию скло­ня­ет­ся оно, то и бы­ва­ет на этот раз по­бе­ди­тель­ным. В этом и со­сто­ит вся не­ви­ди­мая на­ша ду­хов­ная брань. Цель ее для нас долж­на со­сто­ять в том, чтоб ни­как не по­зво­лять сво­бод­но­му про­из­во­ле­нию сво­е­му скло­нять­ся на же­ла­ние низ­шей, плот­ской и страст­ной во­ли, а всег­да сле­до­вать од­ной во­ле выс­шей, ра­зум­ной, ибо она есть во­ля Бо­жия, сле­до­вать ко­ей есть ко­рен­ной за­кон на­ше­го бы­тия: бой­ся Бо­га и за­по­ве­ди Его хра­ни, яко сие всяк че­ло­век, – го­во­рит пре­муд­рый Со­ло­мон (Ек­кл. 12:13). То и дру­гое же­ла­ние вле­чет к се­бе на­ше про­из­во­ле­ние и же­ла­ет под­чи­нить его се­бе. По­да­ви низ­шее же­ла­ние и скло­нись на выс­шее – и по­бе­да за то­бой; а из­бе­решь низ­шее, пре­зрев выс­шее, – по­беж­ден­ным ока­жешь­ся. Св. апос­тол Па­вел пи­шет о том, что внут­ри нас про­ис­хо­дит бо­ре­ние: об­ре­таю… за­кон, хо­тя­щу ми тво­ри­те доброе, яко мне злое при­ле­жит. Со­ус­лаж­да­ю­ся… за­ко­ну Бо­жию по внут­рен­не­му че­ло­ве­ку, виж­ду же ин за­кон во удех мо­их, про­ти­во­во­ю­ющ за­ко­ну ума мо­е­го и пле­ня­ющ мя за­ко­ном гре­хов­ным, су­щим во удех мо­их (Рим. 7:21–23). И всем пред­пи­сы­ва­ет как за­кон: ду­хом хо­ди­те, и по­хо­ти плот­ские не со­вер­шай­те (Гал. 5:16). А это­го без борь­бы с плотью до­стиг­нуть не­льзя.

Особенно великий подвиг и тяжелый труд должны бывают испытывать вначале те, которые прежде своей решимости изменить мирскую и плотскую жизнь на жизнь богоугодную и предаться делам любви и искреннего работания Богу связали себя злыми навыками чрез частое удовлетворение желаний своей плотской и страстной воли. В них окрест свободного произволения хотя с одной стороны стоят возжеланные ими требования разумной воли, Богом воздействуемые, зато и с другой стороны стоят все еще не без сочувствия встречаемые пожелания воли плотской и страстной и, противоборствуя первым, влекут его на свою сторону с такою силою, как иной раз влекут ужом подъяремное животное; и только благодать Божия дает им силы устаивать в однажды принятом намерении. Время противоборства им и неуступание победы ослабляют силу их, но борьба от этого не прекращается.

Потому пусть никто не мечтает стяжать истинное христианское благонастроение и христианские добродетели и работать Богу как подобает, если не хочет нудить себя на отвержение и поборение всяких страстных движений плотской воли, не только больших, но и малых, которые он прежде привык удовлетворять охотно и любительно. В том-то, что по саможалению не хотят себя понуждать и себе отказывать решительно во всем, и лежит главная причина, почему так мало достигающих полного совершенства христианского. Ибо когда они, с трудом победив большие страстные склонности, не хотят потом нудить себя на препобеждение малых, кажущихся ничтожными, то, поелику сии малые суть порождения и выражения больших, удовлетворяя их, питают они сии последние, которые потому все продолжают жить и действовать в сердце, хотя обнаруживаются не в больших размерах. Сердце потому при этом остается страстным и нечистым и, главное, нимало не отрешенным от самоугодия и саможаления, которые всегда оставляют в сомнительном достоинстве всякие дела богоугождения.

Например, есть такие, которые, не присваивая себе чужого, не в меру любят свое и, с одной стороны, слишком много уповают на него, с другой – бывают туги на благотворение; другие, не домогаясь почестей недобрыми средствами, не ставят, однако ж, их ни во что, а нередко и желают, чтобы как-нибудь устроилось получение их, будто против воли их; иные, опять же, соблюдают подолгу положенные посты, не отказываются, однако ж, удовлетворять желание поесть вдоволь и сладко, чем вполне уничтожается достоинство поста; некоторые живут целомудренно, однако ж продолжают держать сношения и знакомства с нравящимися им лицами и услаждаются тем, не хотя вникнуть, что чрез это они большое воздвигают в себе препятствие к совершенству в духовной жизни и единению с Богом.

Приложу сюда же невнимание некоторых к естественным недостаткам своего характера, которые, хотя и не зависят от произвола, делают, однако ж, его повинным суду, когда кто, видя, как они мешают делу духовной жизни, не заботится не только совершенно их уничтожить, но и вложить в безвредные пределы, когда это возможно, с помощью благодати Божией, при должном к себе внимании и ревности. Таковы, например, нелюдимость, вспыльчивость, впечатлительность и вследствие того – не рассуждающая быстрота в словах, движениях и делах, суровость и ворчливость, упорство и спорливость и подобное. Все такие несовершенства и немощи естественные следует исправлять, у одних отнимая излишества, к другим прилагая недостающее, и те и другие преобразуя в соответственные добрые качества. Ибо ничто естественное, как бы оно дико и упорно ни было, не может устоять против произволения, когда оно, вооружась благодатью Божиею, возревнует со всем вниманием и тщанием противостоять тому.

Вследствие вышесказанного бывает, что иные и делают добрые дела, но дела сии остаются несовершенными, храмлющими, сплетенными с похотями, царствующими в мире (Ин. 2:16). Оттого лица сии нимало не преуспевают на пути ко спасению, но вращаются на одном месте, а нередко возвращаются вспять и впадают в прежние грехи, так как, видно, и сначала не вполне возлюбили они добрую во Христе жизнь, не всецело преисполнились чувством благодарения к Богу, избавившему их от власти диавола, и не с совершенною решимостью положили работать Ему Единому на благоугождение Ему. Отсюда же происходит и то, что такие всегда остаются не обученными в добре и слепыми и не узревают опасности, в какой находятся, думая, что положение их прочно и им не угрожает никакая беда.

Сего ради, возлюбленный во Христе брате мой, убеждаю тебя, возлюби притрудность и тягостность, какие неизбежно сопровождают внутреннюю брань нашу, если не желаешь всегда быть побеждаемым. Так советует и премудрый Сирах: Не возненавиди труднаго дела (Сир. 7:15). Потому что на этом все в брани сей стоит, как на основании. Чем сильнее возлюбишь ты эту притрудность или безжалостное к себе самоутруждение в подвигах, тем скорейшую и полнейшую одержишь ты победу над собой и тем, что в тебе противоборствует высокому добру, а вследствие того преисполнишься всякою добродетелью и благонастроением и мир Божий водворится в тебе.

Преподобный Никодим Святогорец
Перевод святителя Феофана Затворника
Сайт «Ветрово»