Галина Карпович. Небо близко

Да, на расстоянии километров и на расстоянии времени. Хотя бы такого небольшого, как один год. В прошлом 2016 году, зимой, при встрече батюшка пригласил приехать к нему в скит Ветрово. Десятки лет проработавшая в кабинете с бумагами и людьми, ходившая всю жизнь в туфельках на высоких каблуках по коридорам и асфальтовым дорожкам, я понятия не имела, что ждет меня там. Несмотря на то, что небольшой опыт проживания в женском скиту под Гомелем у меня был, предстоящая поездка и манила, и пугала. Тем более, что я хотела поехать не на день-два, а пожить, как минимум, месяц. Мои сомнения и страхи развеяла Ирина, которая сказала, что вещи нужно брать с собой, как для похода в лес: там много комаров, могут быть клещи и змеи.

Итак, позади несколько месяцев, сотни километров в поезде «Гомель-Минск», и мы с Ириной едем на её машине сначала в Полоцк, где нас радушно встречает хозяин дома, Алексей Михайлович, приглашает за уставленный разными вкусностями стол. Его дом расположен рядом с монастырем преподобной Евфросинии Полоцкой. Пользуясь случаем, иду приложиться в мощам и Кресту, подать записки. Я помнила, что без малого десять лет назад посещала монастырь. Я тогда, как могла, просила преподобную матушку Евфросинию указать путь, как мне жить дальше. И теперь ведь не случайно по пути в скит мы остановились именно здесь — может, сама матушка указывает мне дорогу? С такими раздумьями я вернулась в дом, откуда мы с Ириной выехали в сторону Пскова.

К вечеру мы были в деревне Боровик, да, в той самой, в которой отец Тихон (Шевкунов) почти тридцать лет назад снимал на свою видеокамеру отца Никиту, и здесь стоит та самая Покровская церковь, в которой тот служил. Эти места были знакомы по видео, но оказаться здесь наяву было радостно до головокружения. Бывает радость, которая не стирается в памяти, такая живая радость, которая всегда живет в душе, а значит, будет и в Вечности.

Нас встречает батюшка Роман с двумя скрепленными лодками. Плывем по речке Лочкино, изгибы которой я несколько раз прослеживала по карте со спутника в интернете, было видно каждое дерево и постройки скита. Теперь вижу и плыву не виртуально, а реально. Опускаю руку в воду и пытаюсь пробудить в душе ощущение реальности происходящего. Батюшка с Ириной о чем-то разговаривают, хорошо, что меня не трогают.

Лето, середина июня, то здесь, то там вижу распустившиеся желтые кувшинки и белые лилии, к вечеру прикрывшие свои лепестки. Батюшка предупреждает, чтобы я не рвала лилии, да мне и в голову не приходило. Но лучше заранее знать, что можно, что нельзя. Здесь дом отца Романа, он переживает за каждую травинку, кустик, деревце. Старается сохранить чистоту воды и земли, в скиту запрещено пользоваться синтетическими моющими средствами — только хозяйственное мыло.

На следующий день мне было дано послушание вырывать траву, которая упрямо поднимается между плитками на дорожке. Сижу на табуреточке, ковыряю ножиком крепкие корни. Потихоньку подошел ко мне Барсик, сделал не спеша вокруг меня пару кругов, приблизился, понюхал — и вдруг полез ко мне на спину и стал там располагаться: то ли сесть, то ли лечь. Ирина увидела и засмеялась, говорит: «Посмотрите, батюшка, Барсик принял Галину в нашу семью». Отец Роман поспешил за планшетом, и когда стал нас фотографировать, кот с большой важностью начал позировать: то боком повернется, то присядет на моей спине, то привстанет. Когда фотосессия закончилась, Барсик с сознанием выполненного долга не торопясь сполз со спины и пошел по своим котиным делам.

Надо сказать, что семья отца Романа большая, и далеко не все знакомы друг с другом. Члены этой семьи стараются приехать в Ветрово, кто и когда сможет. И те, кому посчастливилось здесь встретиться, навсегда остаются близкими и родными по молитвенному духу людьми. Я заметила, что родство между людьми, родство по Крови и Телу, Которое мы принимаем в Евхаристии, несравненно ближе плотского и кровного родства. И это навечно.

Белые ночи в Ветрово тихи и прозрачны, совсем не такие, как в Санкт-Петербурге, где я жила в совсем еще молодые годы, сразу после окончания школы. И без того прекрасный город белыми ночами становился сказочным, мистическим. А в скиту мы выходили из батюшкиного домика после вечернего правила, и нам совсем не хотелось спать, только часы говорили, что уже за полночь и надо отдохнуть, чтобы с утра были силы выполнять свою работу. А трудов в скиту хоть отбавляй, да на каждом шагу.

С этим и ураган помог: навалил деревьев, с корнями навыворачивал. Повалился огромный дуб да прихватил и повалил с собой пару таких же больших лип. Несколько высоких красавиц-берез легли возле колодца, обнажив корни, были повалены с корнями пара-тройка деревьев позади монашеской кельи, где обычно останавливаются женщины. Милостью Божией никто не пострадал.

Приехал протоиерей Максим из Лондона с матушкой Эльзой (Елизаветой в Крещении). Как оказалось, порядка двадцати лет тому назад он помогал отцу Роману перевозить по реке и строить дом, который батюшка сейчас предоставил для проживания женщинам. Этот симпатичный, уютный бревенчатый домик с узкими прорезями окон с арочными сводами я про себя назвала женской светлицей. Где-то и когда-то давно я прочитала, что в древней Руси было принято строить женские терема-светлицы, и мне этот домик был как напоминание о древнем русском православном укладе жизни.

Молитвенное правило, утреннее и вечернее, читаем в старом батюшкином домике перед большой иконой «Спас Нерукотворный». Лик написан красками на доске. Поражают глаза: они такие живые, что по-детски хотелось заглянуть по ту сторону доски, чтобы убедиться, Кто смотрит на меня с таким милосердием. Это единственное, что можно выразить человеческим словом, вспоминая об этом взгляде.

Маленькая домовая церковь в честь святого преподобного Серафима Саровского, ночная Литургия. Все предельно просто и предельно по-настоящему, и поэтому непостижимо. После службы — чаепитие, и я запомнила одну фразу, которую батюшка повторял несколько раз, приходя к нам в трапезную: «Да, мало человеку надо…» и замолкал. И хотелось только молча смотреть в свою душу, не в силах осознать важность только что происшедшего.

Утром отец Роман повел нас в лес, где прямо на дорожке, под ногами растут лисички, а на полянах такая крупная и сладкая поспела черника — мы с Алексеем так увлеклись, поедая сочные ягоды, что чуть догнали остальных.

Я все думала, в чем же особенная красота этого места? Казалось бы, это же не красоты Крыма, которые я обошла, будучи членом туристического клуба, или Северного Кавказа, где прошло мое детство, и мы с мамой ходили собирать ягоды, подснежники, ландыши, фиалки и маки. Вспомнилась и Камчатка с её Ключевской сопкой, у подножия которой я родилась, астраханские пески и верблюды, где мы тоже жили, когда я ходила в школу. Зачем-то Господь показал мне все это, может, чтобы дать возможность определить, в чем истинная красота? И я поняла, что красота Ветрово в простоте и уединении. Лес, болото, речка — все предельно просто, а поэтому здесь Небо близко. И настолько, что иногда казалось, будто доносятся глаголы неизреченные, и душа замирала, стараясь прислушаться и насладиться ими.

И правда, здесь место намоленное, до отца Романа здесь жил и служил в храме в деревне Боровик незаурядный человек — иеромонах Досифей, о котором мы практически ничего не знаем. Здесь Небо настолько близко, что казалось, стоит сейчас умереть — и душа, выйдя из тела, войдет прямо в Небо, а тело пусть распадется на мелкие частицы и молекулы и смешается с этой намоленной землей.

Нет, не случайно в глубине души родились воззвания к Богу: «Господи, молитвами Твоей Пречистой Матери Пресвятой Богородицы и молитвами преподобного батюшки Серафима Саровского, при участии иеромонаха Романа, приведи в это святое место людей, искренне любящих Тебя, и создай здесь Свою обитель, чтобы врата ада не одолели её до скончания века». Господи, если в чем погрешила против Тебя, прости и помилуй!

Галина Синицина (Карпович), г. Чечерск
13.08.2017